Имена существительные делятся на две большие группы: одушевленные и неодушевленные. В названиях этих сообществ имен существительных и кроется главное различие между словами, входящими в них. Познакомимся с основными моментами , связанными с этой темой (категориями, правилами, примерами).

Вконтакте

Одушевленные и неодушевленные предметы

Одушевленные предметы – это часть живой природы, то что живет, дышит, передвигается, растет, размножается и развивается и т.д. А неодушевленные – это объекты неживой природы, то есть антоним к предыдущему понятию.

Что такое одушевленные имена существительные и неодушевленные? Для того чтобы обозначить предметы, наделенные жизнью , используются имена существительные первого типа.

Они отвечают на вопрос «кто?» и обозначают те объекты, которые обладают ее признаками (дышат, питаются, размножаются, двигаются и т.д.). Например: ученик, Петя, мама, котенок и т.д.

Для обозначения предметов, которые принадлежат ко второй категории, то есть к тем, которые не обладают признаками жизни, используются неодушевленные имена существительные. Например: стол, диван, дорога, камень, кофта и т.д.

Обратите внимание! Имена существительные одушевленные отвечают на вопрос «кто?», а принадлежащие к категории неодушевленности – на вопрос «что?».

Категория одушевленности и неодушевленности существительных

Но, например, в процессе игры кукле приписываются свойства и качества ребенка или взрослого человека. В этом случае можно рассматривать куклу как одушевленное существо (Щелкунчик, Стойкий оловянный солдатик и т.д.). Поэтому для того, чтобы определить категорию одушевленности, следует опираться на контекст .

А «дерево»? С точки зрения биологии, дерево – это часть живой природы. Но дерево может означать и материал для строительства (древесина), а это неживая природа. Иногда в сказках дерево является персонажем, оно может думать, говорить, даже двигаться, то есть оно одушевляется. Чтобы правильно определить категорию, нужно внимательно прочитать текст.

А к какой категории отнести слово «стадо» ? Опираясь на данные, которые указаны выше, разберем данную задачу.

Стадо – этот общность, скопление живых организмов, является частью живой природы . Следовательно, это слово принадлежит к одушевл. именам сущ.

Еще одно слово, вызывающее затруднения при определении категории, – молодежь. Исходя из предыдущего пункта, можно сделать вывод, что и это слово относится к одушевленным.

Ведь под словом «молодежь» подразумевается группа молодых людей, молодое поколение и т.п.

Подведем итоги. Одушевл. имена сущ. – часть живой природы, а неодушевл. – наоборот. Слова, относящиеся к первой группе, отвечают на вопрос «кто?», а те, что ко второй – на вспомогательный вопрос «что?».

• одушевленные (группы живых существ и неодушевл., которым приписаны качества живых организмов );
• неодушевленные.

Для того чтобы верно определить группу, необходимо опираться на контекст. Стоит запомнить правило, которое поможет не допускать ошибок в склонении слов по падежам.

Виды имен существительных, изучаем русский язык

Одушевленные и неодушевленные имена существительные в русском языке

К одушевленным существительным относятся названия лиц и животных: человек, дочь, сын, Вера, Петров, Дима, дежурный, корова, козел, гусь, скворец, сазан, паук и т. п. Это в основном существительные мужского и женского рода. Существительные среднего рода немногочисленны: дитя, существо (в значении «живой организм»), лицо (в значении «человек»), слова на -ище (чудище , страшилище ), субстантивированные прилагательные и причастия (животное, насекомое, млекопитающее ). В качестве определяющего признака одушевленных существительных нередко отмечается способность называемых ими «предметов» само­стоятельно перемещаться, передвигаться, которой не обладают неодушевленные предметы.

Эта семантическая классификация не совпадает с науч­ным делением всего существующего в природе на живое и нежи­вое: в науках о природе к живому относятся и растения. Не укладывается она и в рамки «бытового» понимания живого и неживого. Так, к одушевленным существительным относятся слова мертвец, покойник , казалось бы, вопреки логике. Варе­ная утка, жареный гусь в грамматике тоже являются одушев­ленными. Сюда же относятся кукла, шар (в языке биллиард­ных игроков), туз, козырь, валет и т. п. - слова, не имею­щие ничего общего с миром живого. В разряд неодушевленных входят существительные, обозначающие совокупность живых существ (народ, толпа, взвод, стая, рой, группа и др.), а так­же собирательные существительные типа молодежь, крестьян­ство, детвора, пролетариат и др., обозначающие совокупность лиц.

Деление существительных на одушевленные и неодушевлен­ные строится не только на семантических основаниях, но и на
грамматических. Винительный падеж множественного числа
у одушевленных существительных совпадает с родительным, а
у неодушевленных - с именительным. Ср.:
вижу деревья, горы, реки, облака, вижу людей, коров, птиц,
стада насекомых, гусей, куплю огурцы, тетради, кнопки, куплю овец, голубей, кукол, ел мандарины, апельсины, ел цыплят, раков, подали жареные баклажаны, подали жареных куропаток.

В единственном числе различие между одушевленными и неодушевленными существительными последовательно выраже­но морфологически у слов мужского рода. Ср.: неодушевленные существительные и одушевленные существительные сварю суп, бульон, сварю гуся, петуха, провожаем пароход, провожаем друга, посадить картофель, посадить гостя.

Исключением являются слова мужского рода на -а. У них, как и у существительных женского рода, винительный падеж не совпадает ни с родительным, ни с именительным. Ср.: И. - юноша, девушка ; Р. - юноши, девушки ; В. - юношу, девушку .

У одушевленных существительных среднего рода, как и у неодушевленных, в единственном числе форма винительного падежа совпадает с формой им. падежа. Например: Ах, как я люблю это пустое существо! - простонал Павел Петрович (Тургенев). То же самое наблюдается у существительных жен­ского рода с нулевым окончанием в им. падеже: вижу рысь, мышь .

Отступлением от основной нормы выражения значения одушев­ленности является образование форм вин. пад. мн. ч. с предло­гом в у существительных - названий лиц, выражающих отно­шение к определенной социальной группе: студент, нянька, животновод и т. п. В конструкциях со значением «стать (де­лать) кем» эти слова образуют форму вин. падежа как неоду­шевленные существительные: произвести в генералы, избрать в академики, поступить в дворники, уйти в партизаны, кандидат в депутаты и т. п.

Между одушевленными и неодушевленными существительными колеблются названия микроорганизмов: микроб, бацилла, инфу­зорий, бактерия, амеба и т. п. Они имеют по две формы вини­тельного падежа: изучать микробов и микробы; рассматривать вирусов и вирусы в микроскоп; уничтожать бацилл и бациллы . В профессиональном языке такие слова обычно употребляются как одушевленные существительные, а в непрофессиональной сфере как неодушевленные.

Одно и то же существительное в одном своем значении может относиться к одушевленным, в другом - к неодушевленным. Так, названия рыб в прямых значениях являются одушевленными существительными (поймать карася ). Употребляясь как названия кушаний, они выступают как неодушевленные существительные: есть шпроты, пригласить на форели и т. п. Ср. также: вижу огромный пень и я этого пня (кого?) вижу каждый день.

Своеобразно проявляется одушевленность/неодушевленность в словах болван, кумир, идол, истукан и др., которые перенос­но обозначают людей. В значении «статуя» эти слова явно тя­готеют к неодушевленным, а в переносном значении лица - к одушевленным существительным. Правда, эта черта выражена непоследовательно. Ср.: поставить истукан и трудно убедить этого истукана, но: На берегу Дуная русские поставили де­ревянного идола (А. Н. Толстой); Из бритья бороды он созда­ет себе кумир (Салтыков-Шедрин) и... делать кумира из этого старого бесполезного человека (Л. Толстой).

Названия художественных произведений по их героям выс­тупают как одушевленные существительные. Ср.: узнать Евге­ния Онегина и слушать «Евгения Онегина»; позвать Рудина и читать «Рудина» и т. п.

Ср. также: угостили москвича и купили »Москвич«, кормить коня и изваять коня, но кормить крокодила и купить «Кроко­дил»; видеть змея, пускать (запустить) змея и сделать змей.

Имена античных богов являются существительными одушев­ленными, а омонимичные с ними наименования светил - неоду­шевленными: разгневать Марса и смотреть на Марс, чтить Юпитера и видеть Юпитер и др.

Употребляются как неодушевленные существительные сло­ва тип, образ, характер, являющиеся названиями действую­щих лиц художественных произведений: создать сильный ха­рактер; охарактеризовать отрицательные типы и положи­тельные образы . Ср.: перечислить действующих лиц романа, героев сказки, персонажей басни, но: вывести комический персонаж.

Известно, что отнесение имен существительных к одушевленным или неодушевленным связано с разделением человеком окружающего мира на живое и неживое. Однако еще В.В. Виноградов отметил «мифологичность» терминов «одушевленный/неодушевленный», поскольку хрестоматийно известные примеры (растение, покойник, кукла, народ и др. ) демонстрируют несоответствие объективного статуса предмета его осмыслению в языке. Существует мнение, что под одушевленными в грамматике понимаются отождествляемые с человеком «активные» предметы, которым противопоставлены предметы «неактивные» и, следовательно, неодушевленные 1 . В то же время признак «активность/неактивность» не вполне объясняет, почему словамертвец, покойник относятся к одушевленным, а народ, толпа, стая – к неодушевленным существительным. По всей видимости, категория одушевленности/неодушевленности отражает обыденные представления о живом и неживом, т.е. субъективную оценку человеком объектов действительности, далеко не всегда совпадающую с научной картиной мира.

Конечно, «эталоном» живого существа для человека всегда был сам человек. Любой язык хранит «окаменевшие» метафоры, показывающие, что люди издревле видели мир антропоморфным, описывали его по своему образу и подобию: солнце выглянуло, река бежит, ножка стула, носик чайника и т.п. Вспомним хотя бы антропоморфных богов или персонажи низшей мифологии. В то же время отличные от человека формы жизни: некоторые беспозвоночные, микроорганизмы и др. – часто неоднозначно оцениваются рядовыми носителями языка. Например, как показал опрос информантов, к существительным актиния, амеба, инфузория, полип, микроб, вирус регулярно задается вопрос что? Очевидно, кроме признаков видимой активности (передвижение, развитие, размножение и др.), в обыденное понятие о живом существе («одушевленном» предмете) входит и признак подобия человеку.

Как определяется одушевленность/неодушевленность имени существительного?

Традиционно в качестве грамматического показателя одушевленности рассматривается совпадение формы винительного и родительного падежей в единственном и множественном числе у существительных мужского рода (вижу человека, оленя, друзей, медведей) и только во множественном числе у существительных женского и среднего рода (вижу женщин, животных) . Соответственно, грамматическая неодушевленность проявляется в совпадении винительного и именительного падежей (вижу дом, столы, улицы, поля) .

Надо отметить, что грамматическое противопоставление имен существительных по одушевленности/неодушевленности находит выражение не только в форме конкретного падежа: различие форм существительных в винительном падеже приводит к различию и противопоставлению парадигм в целом. У имен существи- тельных мужского рода по признаку одушевленности/неодушевленности различаются парадигмы единственного и множественного числа, а у существительных женского и среднего рода – только парадигмы множественного числа, то есть каждый из разрядов одушевленности/неодушевленности имеет свою парадигму склонения.

Существует мнение, что основным средством выражения одушевленности/неодушевленности существительного является форма винительного падежа согласованного определения: «Именно по форме согласуемого определения в винительном падеже определяется одушевленность или неодушевленность существительного в лингвистическом смысле слова» 2 . Очевидно, что это положение требует уточнения: рассматривать форму адъективного слова в качестве основного средства выражения одушевленности/неодушевленности следует только по отношению к употреблению неизменяемых слов: вижу красивых какаду (В. = Р.); вижу красивые пальто (В. = И.). В остальных случаях форма адъективного слова дублирует значения падежа, числа, рода и одушевленности/неодушевленности главного слова – имени существительного.

В качестве показателя одушевленности/неодушевленности может также выступать совпадение падежных форм (В. = И. или В. = Р.) в склонении союзных слов адъективной структуры (в придаточном предложении): Это были книги , которые я знал (В. = И.); Это были писатели , которых я знал (В. = Р.).

Не имеют грамматического показателя одушевленности/неодушевленности имена существительные женского и среднего рода, выступающие только в форме единственного числа (singularia tantum), поскольку эти слова обладают самостоятельной формой винительного падежа, не совпадающей ни с именительным, ни с родительным: поймать меч-рыбу, изучать кибернетику и т.д. Таким образом, грамматически одушевленность/неодушевленность этих существительных не определяется.

Одушевлённые и мена существительные служат названиями людей, животных и отвечают на вопрос кто? (студент, наставник, конферансье, ровесник ).

Неодушевлённые имена существительные служат названиями неживых предметов, а также предметов растительного мира и отвечают на вопрос что? (президиум, конференция, пейзаж, рябина). Сюда же относятся имена существительные типа группа, народ, толпа, стая, крестьянство, молодёжь, детвора и т.д.

Деление существительных на одушевлённые и неодушевлённые в основном зависит от того, какой предмет это существительное обозначает - живые существа или предметы неживой природы, но полностью отождествлять понятие одушевлённости-неодушевлённости с понятием живого-неживого нельзя. Так, с грамматической точки зрения берёза, осина, вяз - существительные неодушевлённые, а с научной точки зрения это живые организмы. В грамматике названия умерших людей - мертвец, покойник - считаются одушевлёнными, и только существительное труп - неодушевлённое. Таким образом, значение одушевлённости-неодушевлённости - категория чисто грамматическая.

• у одушевлённых существительных форма винительного падежа множественного числа совпадает с формой родительного падежа множественного числа:

(в.п. мн.ч. = р.п. мн.ч.)

р.п. (нет) людей, птиц, зверей

в.п. (любить) людей, птиц, зверей

• у неодушевлённых существительных форма винительного падежа множественного числа совпадает с формой именительного падежа множественного числа:

(в.п. мн.ч. = им.п. мн.ч.)

и.п. (есть) леса, горы, реки

в.п. (вижу) леса, горы, реки

Кроме того, у одушевлённых существительных мужского рода II склонения винительный падеж совпадает с родительным также и в единственном числе, у неодушевлённых - с именительным: вижу студента, лося, журавля, но отряд, лес, полк.

Чаще всего одушевлёнными бывают существительные мужского и женского рода. Среди существительных среднего рода одушевлённых мало. Это - дитя, лицо (в значении "человек"), животное, насекомое, млекопитающее, существо ("живой организм"), чудище, чудовище, страшилище и некоторые другие.

Одушевлённые существительные, употребляемые в переносном значении, склоняются: восхищаться "Спящей красавицей" .

Неодушевлённые существительные, употребляемые в переносном значении, получают значение лица и становятся одушевлёнными: турнир собрал всех звёзд настольного тенниса .

Названия игрушек, механизмов, изображений человека относятся к одушевлённым существительным: она очень любила своих кукол, матрёшек, роботов .

Названия фигур в играх (шахматах, картах) склоняются, как одушевлённые существительные: пожертвовать коня, взять туза .

Название богов, мифических существ (леший, русалка, чёрт, водяной ) относятся к одушевлённым существительным, а названия планет по имени богов - к неодушевлённым: глядя на Юпитер, они молили Юпитера о помощи .

У ряда существительных наблюдаются колебания в выражении категории одушевлённости-неодушевлённости (в названиях микроорганизмов, у существительных образ, тип, характер и др.): рассматривать инфузории и инфузорий , убивать бактерии и бактерий ; создать яркие образы, особые характеры .

Одушевлённые и неодушевлённые имена существительные
Одушевлённые	Неодушевлённые
названия предметов живой природы	названия предметов неживой природы
	названия растений
названия богов	названия планет по именам богов
названия мифических существ
названия фигур в играх
названия игрушек, механизмов, изображений человека
мертвец, покойник	труп
названия микроорганизмов
образ, характер

Андрей НАРУШЕВИЧ,
г.Таганрог

Несколько вопросов о категории одушевленности/неодушевленности

О категории одушевленности/неодушевленности имен существительных мало говорится в школьных учебниках русского языка, а между тем она представляет собой один из интереснейших лингвистических феноменов. Попробуем ответить на некоторые вопросы, возникающие при рассмотрении этой категории.

Что такое «одушевленный» и «неодушевленный» предмет?

Известно, что отнесение имен существительных к одушевленным или неодушевленным связано с разделением человеком окружающего мира на живое и неживое. Однако еще В.В. Виноградов отметил «мифологичность» терминов «одушевленный/неодушевленный», поскольку хрестоматийно известные примеры (растение, покойник, кукла, народ и др. ) демонстрируют несоответствие объективного статуса предмета его осмыслению в языке. Существует мнение, что под одушевленными в грамматике понимаются отождествляемые с человеком «активные» предметы, которым противопоставлены предметы «неактивные» и, следовательно, неодушевленные 1 . В то же время признак «активность/неактивность» не вполне объясняет, почему слова мертвец, покойник относятся к одушевленным, а народ, толпа, стая – к неодушевленным существительным. По всей видимости, категория одушевленности/неодушевленности отражает обыденные представления о живом и неживом, т.е. субъективную оценку человеком объектов действительности, далеко не всегда совпадающую с научной картиной мира.

Конечно, «эталоном» живого существа для человека всегда был сам человек. Любой язык хранит «окаменевшие» метафоры, показывающие, что люди издревле видели мир антропоморфным, описывали его по своему образу и подобию: солнце выглянуло, река бежит, ножка стула, носик чайника и т.п. Вспомним хотя бы антропоморфных богов или персонажи низшей мифологии. В то же время отличные от человека формы жизни: некоторые беспозвоночные, микроорганизмы и др. – часто неоднозначно оцениваются рядовыми носителями языка. Например, как показал опрос информантов, к существительным актиния, амеба, инфузория, полип, микроб, вирус регулярно задается вопрос что? Очевидно, кроме признаков видимой активности (передвижение, развитие, размножение и др.), в обыденное понятие о живом существе («одушевленном» предмете) входит и признак подобия человеку.

Как определяется одушевленность/неодушевленность имени существительного?

Традиционно в качестве грамматического показателя одушевленности рассматривается совпадение формы винительного и родительного падежей в единственном и множественном числе у существительных мужского рода (вижу человека, оленя, друзей, медведей) и только во множественном числе у существительных женского и среднего рода (вижу женщин, животных) . Соответственно, грамматическая неодушевленность проявляется в совпадении винительного и именительного падежей (вижу дом, столы, улицы, поля) .

Надо отметить, что грамматическое противопоставление имен существительных по одушевленности/неодушевленности находит выражение не только в форме конкретного падежа: различие форм существительных в винительном падеже приводит к различию и противопоставлению парадигм в целом. У имен существи- тельных мужского рода по признаку одушевленности/неодушевленности различаются парадигмы единственного и множественного числа, а у существительных женского и среднего рода – только парадигмы множественного числа, то есть каждый из разрядов одушевленности/неодушевленности имеет свою парадигму склонения.

Существует мнение, что основным средством выражения одушевленности/неодушевленности существительного является форма винительного падежа согласованного определения: «Именно по форме согласуемого определения в винительном падеже определяется одушевленность или неодушевленность существительного в лингвистическом смысле слова» 2 . Очевидно, что это положение требует уточнения: рассматривать форму адъективного слова в качестве основного средства выражения одушевленности/неодушевленности следует только по отношению к употреблению неизменяемых слов: вижу красивых какаду (В. = Р.); вижу красивые пальто (В. = И.). В остальных случаях форма адъективного слова дублирует значения падежа, числа, рода и одушевленности/неодушевленности главного слова – имени существительного.

В качестве показателя одушевленности/неодушевленности может также выступать совпадение падежных форм (В. = И. или В. = Р.) в склонении союзных слов адъективной структуры (в придаточном предложении): Это были книги , которые я знал (В. = И.); Это были писатели , которых я знал (В. = Р.).

Не имеют грамматического показателя одушевленности/неодушевленности имена существительные женского и среднего рода, выступающие только в форме единственного числа (singularia tantum), поскольку эти слова обладают самостоятельной формой винительного падежа, не совпадающей ни с именительным, ни с родительным: поймать меч-рыбу, изучать кибернетику и т.д. Таким образом, грамматически одушевленность/неодушевленность этих существительных не определяется.

Что такое колеблющийся грамматический показатель одушевленности/неодушевленности?

Рассмотрим несколько примеров: И с этого момента эмбрион называют плодом (И.Акимушкин) – Я видел в колбе эмбриона , Закрученного как валторна (Ю.Арабов); Наука микробиология изучает различных бактерий и вирусы (Н.Гольдин) – Бактерии можно идентифицировать по морфологическим свойствам (А.Быков); Выходя замуж, женщина уносит с собой свои куклы (И.Соломоник) – Перед сном ты опять играла у меня в кабинете. Кормила кукол (Л.Пантелеев). Как видим, одни и те же слова ведут себя то как одушевленные, то как неодушевленные.

Вариативные формы винительного падежа существительных зародыш, эмбрион, микроб, бактерия и т.п. объясняются неоднозначностью оценки соответствующих объектов говорящими. Обычно эти формы жизни недоступны наблюдению, что и обусловливает колебание носителей языка в отнесении этих предметов к живым или неживым.

Куклы вовлечены в игровую (а также магическую) деятельность человека. В детских играх куклы функционируют как живые существа. Кукол купают, расчесывают, укладывают спать, то есть с ними производят действия, которые в других условиях направлены только на живых существ. Игровая деятельность создает условия для осмысления кукол как предметов, функционально подобных живому (функционально одушевленных). В то же время куклы остаются неживыми предметами. Совмещение признаков живого и неживого вызывает колебания грамматического показателя одушевленности/неодушевленности. Сходные особенности обнаруживают некоторые названия игровых фигур: ферзь, туз, пешка и др.: Я взял со стола, как теперь помню, червонного туза и бросил кверху (М.Лермонтов) – Разместивши карты, берут все тузы , лежащие кверху пачек (З.Иванова).

Некоторых животных люди издавна рассматривали преимущественно в качестве продуктов питания (ср. современное слово морепродукты ). Например, омары, устрицы, лангусты, как отмечает В.А. Ицкович, «не встречаются в Центральной России в живом виде и стали известны сначала как экзотические блюда и лишь позднее – как живые существа» 2 . Судя по всему, существительные устрица, кальмар, омар и другие первоначально склонялись только по неодушевленному типу, появление формы винительного падежа, совпадающей с формой родительного, связано с развитием значения ‘живое существо’, более позднего по отношению к значению ‘пища’: Кальмары отварить , нарезать в виде лапши (Н.Голосова) – Кальмаров варят в соленой воде (Н.Акимова); Окрестные рыбаки свозили в город рыбу: весною – мелкую камсу, летом – уродливую камбалу, осенью – макрель, жирную кефаль и устрицы (А.Куприн) – А ты разве ешь устриц ? (А.Чехов) Интересно, что в значении ‘пища’ грамматическую неодушевленность приобретают не только наименования экзотических животных: Жирные сельди хорошо отмочить , разделать на филе (М.Петерсон); Обработанный судак нарезают на кусочки (В.Турыгин).

Таким образом, колебание грамматического показателя одушевленности/неодушевленности вызвано особенностями семантики, а также неоднозначностью оценки предмета как живого или неживого.

Почему существительные мертвец и покойник одушевленные?

Осмысление человеком живой природы неразрывно связано с понятием смерти. ‘Умерший’ – это всегда ‘бывший живым’, ранее обладавший жизнью. Кроме того, фольклор не случайно изобилует историями о живых мертвецах. До сих пор можно встретить отголоски представлений наших далеких предков о том, что мертвым присуща некая особая форма жизни, будто мертвый человек способен слышать, думать, вспоминать.

Существительные мертвец, покойник, усопший и др. обозначают умерших людей, т.е. обладают признаком ‘человек’ – самым важным для значения одушевленности. А вот слово труп означает ‘тело умершего организма’, т.е. только материальную оболочку (ср. выражения трупы убитых, трупы умерших) . Видимо, это семантическое различие объясняет грамматическую одушевленность названий умерших и неодушевленность слова труп: Как крепки камни все в призваниях своих, – Когда покойников накрывши стерегут (К.Случевский); А созову я тех, на которых работаю, мертвецов православных... – Перекрестись! Созывать мертвых на новоселье (А.Пушкин); Настене только однажды, еще задолго до войны, пришлось видеть утопленника (В.Распутин); Возчики бросают трупы на сани с деревянным стуком (А.Солженицын).

Почему слова народ, толпа, стая неодушевленные?

Перечисленные слова обозначают некоторое множество живых объектов – людей или животных.Это множество осмысливается как единое целое – совокупность живых существ, причем эта совокупность не равна простой сумме ее составляющих. Например, признак «множество», выражающий идею количества в понятии ‘люди’, в понятии ‘народ’ соединяется с идеей качества – ‘совокупность людей в их специфических взаимодействиях’. Таким образом, общий признак слов этой группы – ‘совокупность’ – оказывается ведущим и формирует значение неодушевленности. В.Г. Гак связывает рассматриваемые существительные с категорией коллективного (квазиодушевленного) объекта: «Между одушевленными и неодушевленными объектами находится промежуточная группа коллективных объектов, состоящих из одушевленных единиц. Слова, обозначающие такие объекты... можно условно назвать квазиодушевленными» 4 . Грамматическое обобщение семантики выражается в морфологическом показателе неодушевленности (В. = И.): вижу толпы, народы, стаи, стада и т.п.

Почему имена существительные, обозначающие растения, являются неодушевленными?

В языковой картине мира растения, являющие собой качественно иную форму жизни, нежели животные и человек, не воспринимаются как живые организмы. Способность к самостоятельному передвижению издавна признавалась одним из характерных признаков живого. Как указывал Аристотель, «начало движения возникает в нас от нас самих, даже если извне нас ничего не привело в движение. Подобного этому мы не видим в [телах] неодушевленных, но их всегда приводит в движение что-нибудь внешнее, а живое существо, как мы говорим, само себя движет» 5 . Неспособность растительных организмов к самостоятельному передвижению, отсутствие видимой двигательной активности и ряд других признаков приводят к тому, что в сознании человека растения вместе с предметами неорганической природы составляют неподвижную, статичную часть окружающего мира. На это указывает В.А. Ицкович: «...под живым понимается предмет, способный к самостоятельному передвижению, так что растения относятся к неживым предметам» 6 . Таким образом, преобладание признаков неживого в обыденных понятиях о растениях, а также характер трудовой деятельности человека, издавна широко использующего растения в самых различных целях, обусловили то, что растения в большинстве случаев воспринимаются как неживые предметы.

Как проявляется значение одушевленности/неодушевленности?

Признак ‘живое’ (‘неживое’) может проявляться не только в значениях имен существительных, но и в значениях признаковых слов. Действительно, анализ показал, что в языке значение одушевленности/неодушевленности имеют не только существительные, но и глаголы и имена прилагательные. Это проявляется в том, что глаголы и прилагательные могут обозначать признаки предметов, характеризующие эти предметы как живые или неживые. К примеру, значение глагола читать указывает на то, что действие совершается лицом (человеком) и направлено на неживой предмет: читать книгу, газету, объявление и т.п.

Существование подобных семантических связей сделало возможным построение классификации глаголов русского языка по наличию в их значениях указания на одушевленность/неодушевленность субъекта и объекта действия. Эта классификация была разработана проф. Л.Д. Чесноковой 7 . Так, все глаголы русского языка могут быть распределены по следующим группам:

1) одушевленно-маркированные – обозначают действия, совершающиеся живыми существами: дышать, мечтать, спать и др;
2) неодушевленно-маркированные – обозначают действия, совершающиеся неживыми предметами: гореть, крошиться, испаряться и др. ;
3) нейтральные – обозначают действия, общие для живых и неживых предметов: стоять, лежать, падать и др.

Аналогичное деление наблюдается среди имен прилагательных:

1) одушевленно-маркированные имена прилагательные обозначают признаки живых существ: внешние признаки, особенности темперамента, волевые качества, эмоциональные, интеллектуальные и физические свойства и др.: сухопарый, длинноногий, вислоухий, флегматичный, вспыльчивый, добрый, злой, умный, настойчивый, слепой, талантливый и т.д.;
2) неодушевленно-маркированные имена прилагательные обозначают признаки неживых предметов (явлений) – пространственные и временные качества и отношения, воспринимаемые чувствами свойства и качества вещей, признаки по отношению к материалу изготовления и др.: жидкий, редкий, глубокий, пряный, кислый, горький, прочный, густой, железный, стеклянный, деревянный, болотистый и т. д.;
3) нейтральные имена прилагательные обозначают признаки, которые могут быть приписаны как живым существам, так и неживым предметам, – наиболее общие пространственные характеристики, цветовая характеристика, оценочная характеристика, принадлежность и т.д.: левый, правый, высокий, маленький, тяжелый, белый, красный, хороший, мамин .

Таким образом, значение одушевленности/неодушевленности имени существительного обычно поддерживается одушевленно- или неодушевленно-маркированными элементами контекста. В противном случае актуализируются переносные значения, что обеспечивает семантическое согласование слов.

Так, для одушевленных существительных в сочетаниях с неодушевленно-маркированными глаголами наиболее типичен метонимический перенос ‘произведение – автор’: Тогда рабочий начал читать Брокгауза (М.Булгаков); Но все-таки Додерляйна надо просмотреть ... Вот он – Додерляйн. «Оперативное акушерство» (М.Булгаков).

Для неодушевленных имен существительных возможен перенос названий с неживых предметов на живые: Голодная бурса рыскала по улицам Киева и заставляла всех быть осторожными (Н.Гоголь); Меня провожала тепло и любовно вся камера в полном составе, без партийных различий (Е.Гинзбург); Тюрьма не любит храбрецов (В.Шаламов). Существует также множество случаев окказионального метонимического переноса, затрагивающего семантику одушевленности/неодушевленности субстантива: – Быстро! К телефону!.. Трубка вибрировала, трепетала, захлебывалась тревогой , не решалась выговорить роковой вопрос. Только твердила с вопросительной интонацией: «Это ты? Это ты?» (Е.Гинзбург); Однажды в больнице услышал: «Из седьмой палаты выписывается фурункул носа » (В.Леви).

Семантическое рассогласование в аспекте одушевленности/неодушевленности может преодолеваться за счет метафорического переноса значения существительного. Примером могут служить сочетания неодушевленных имен существительных с одушевленно-маркированными словами, создающие художественный прием олицетворения (персонификации): Сидя на лбу низенького человека, Прыщ с завистью поглядывал на лбы высоких людей и думал : «Вот бы мне такое положение!» (Ф.Кривин).

Итак, подведем итоги. Одушевленные и неодушевленные существительные обозначают не столько живые и неживые предметы, сколько предметы, осмысливающиеся как живые и неживые. Кроме того, между членами оппозиции ‘мыслимый как живой / мыслимый как неживой’ существует ряд промежуточных образований, совмещающих признаки живого и неживого, наличие которых обусловлено ассоциативными механизмами мышления и другими особенностями мыслительной деятельности человека, например:

1) мыслимый как бывший живым (мертвец, покойник, усопший и др.);
2) мысленно представляемый живым (русалка, леший, киборг и др.);
3) мыслимый как подобие живого (кукла, пупс, валет, ферзь и др.);
4) мыслимый как совокупность живого (народ, толпа, стая, стадо и др.).

Таким образом, категория одушевленности/неодушевленности имен существительных, как и некоторые другие языковые явления, отражает антропоцентрическую установку человеческого мышления, а несоответствие языковой картины мира научному осмыслению является еще одним проявлением субъективного фактора в языке.

1 Степанов Ю.С . Основы общего языкознания. М., 1975. С. 130.

2 Милославский И.Г . Морфологические категории современного русского языка. М.: Наука, 1981. С. 54.

3 Ицкович В.А . Существительные одушевленные и неодушевленные в современном русском языке (норма и тенденция) // Вопросы языкознания. 1980, № 4. С. 85.

4 Гак В.Г . Глагольная сочетаемость и ее отражение в словарях глагольного управления // Лексикология и лексикография / Под. ред. В.В. Морковкина. М.: Русск. яз., 1972. С. 68.

5 Аристотель . Физика // Сочинения в 4 т. М., 1981. Т. 3. С. 226.

6 Ицкович В.А . Существительные одушевленные и неодушевленные в современном русском языке (норма и тенденция) // Вопросы языкознания. 1980, № 4. С. 96.

7 Чеснокова Л.Д . Местоимения кто , что и семантика одушевленности – неодушевленности в современном русском языке // Русское языкознание. Киев: Высш. шк., 1987. Вып. 14. С. 69–75.