Когда правил николай 1. Правление Императора Николая I

6 июля 1796 года родился император Николай I, отличавшийся любовью к законности, справедливости и порядку. Одним из его первых шагов после коронации было возвращение Александра Пушкина из ссылки.

Сегодня мы окунемся во времена царствования Николая I и расскажем немного о том, что от него осталось на страницах истории.

Несмотря на то, что покушения на жизнь царя по существовавшим тогда законам карались четвертованием, Николай I заменил эту казнь повешением. Некоторые современники писали о его деспотизме. Вместе с тем, историки отмечают, что казнь пяти декабристов была единственной за все 30 лет царствования Николая I. Для сравнения, например, при Петре I и Екатерине II казни исчислялись тысячами, а при Александре II — сотнями. Отмечают также, что при Николае I не применялись пытки в отношении политических заключённых.

Николай I после коронации распорядился вернуть Пушкина из ссылки

Важнейшим направлением внутренней политики стала централизация власти. Для осуществления задач политического сыска в июле 1826 года был создан постоянный орган — Третье отделение личной канцелярии — секретная служба, обладавшая значительными полномочиями. Также был создан первый из секретных комитетов, задачей которого являлось, во-первых, рассмотрение бумаг, опечатанных в кабинете Александра I после его смерти, и, во-вторых, рассмотрение вопроса о возможных преобразованиях государственного аппарата.

Некоторые авторы именуют Николая I «рыцарем самодержавия»: он твёрдо защищал его устои и пресекал попытки изменить существующий строй, невзирая на революции в Европе. После подавления восстания декабристов развернул в стране масштабные мероприятия по искоренению «революционной заразы».

Николай I акцентировал внимание на дисциплине внутри армии, поскольку тогда в ней царила распущенность. Да настолько акцентировал, что министр в царствование Александра II писал в своих записках: «Даже в деле военном, которым император занимался с таким страстным увлечением, преобладала та же забота о порядке, о дисциплине, гонялись не за существенным благоустройством войска, не за приспособлением его к боевому назначению, а за внешней только стройностью, за блестящим видом на парадах, педантичным соблюдением бесчисленных мелочных формальностей, притупляющих человеческий рассудок и убивающих истинный воинский дух».

В царствование Николая I проводились заседания комиссий, призванные облегчить положение крепостных крестьян. Так, был введён запрет ссылать на каторгу крестьян, продавать их поодиночке и без земли, крестьяне получили право выкупаться из продаваемых имений. Была проведена реформа управления государственной деревней и подписан «указ об обязанных крестьянах», ставшие фундаментом отмены крепостного права.

При Николае I появился Свод законов Российской империи

Одной из самых больших заслуг Николая Павловича можно считать кодификацию права. Привлечённый царем к этой работе Михаил Сперанский выполнил титанический труд, благодаря чему появился Свод законов Российской империи.

Состояние дел в промышленности к началу царствования Николая I было наихудшим за всю историю Российской империи. К концу царствования Николая I ситуация сильно изменилась. Впервые в истории Российской империи в стране начала формироваться технически передовая и конкурентоспособная промышленность. Ее бурное развитие привело к резкому увеличению городского населения.

Николай I ввел систему поощрений для чиновников и сам ее контролировал

Впервые в истории России при Николае I началось интенсивное строительство шоссейных дорог с твёрдым покрытием.

Он ввёл умеренную систему поощрений для чиновников, которую в значительной мере сам и контролировал. В отличие от предыдущих царствований, историками не зафиксированы крупные подарки в виде дворцов или тысяч крепостных, пожалованных какому-либо вельможе или царскому родственнику.

Важной стороной внешней политики явился возврат к принципам Священного союза. Возросла роль России в борьбе с любыми проявлениями «духа перемен» в европейской жизни. Именно в правление Николая I Россия получила нелестное прозвание «жандарма Европы».

Русско-австрийские отношения были безнадежно испорчены вплоть до конца существования обеих монархий.

В правление Николая I Россию называли жандармом Европы

Россия при Николае I отказалась от планов по разделу Османской империи, которые обсуждались при предыдущих императорах (Екатерине II и Павле I), и начала проводить совершенно иную политику на Балканах — политику защиты православного населения и обеспечение его религиозных и гражданских прав, вплоть до политической независимости.

Россия при Николае I отказалась от планов по разделу Османской империи

В период царствования Николая I Россия участвовала в войнах: Кавказской войне 1817—1864, Русско-персидской войне 1826—1828, Русско-турецкой войне 1828—1829, Крымской войне 1853—1856.

В результате поражения русской армии в Крыму в 1855-м, в начале 1856 года подписан Парижский мирный трактат, по условиям которого России запрещалось иметь на Черном море военно-морские силы, арсеналы и крепости. Россия становилась уязвима с моря и лишалась возможности вести активную внешнюю политику в этом регионе. Также в 1857 году в России был введен либеральный таможенный тариф. Результатом стал промышленный кризис: к 1862 году выплавка чугуна в стране упала на четверть, а переработка хлопка — в 3,5 раза. Рост импорта привел к утечке денег из страны, ухудшению торгового баланса и хронической нехватке денег в казне.

Император России Николай Первый

Император Николай I правил Россией с 1825 по 1855 годы. Деятельность его противоречива. С одной стороны он был противником либеральных преобразований, которые были целью движения декабристов, насаждал в России консервативный и бюрократический образ действий, создал новые репрессивные государственные органы, ужесточил цензуру, упразднил свободы университетов. С другой при Николае под руководством М. Сперанского была закончена работа над составлением нового законодательного кодекса, создано министерство государственных имуществ, деятельность которого была направлена к изменению положения государственных крестьян, секретные комиссии разрабатывали проекты отмены крепостного права, наблюдался рост промышленности, в основном лёгкой, наряду с бюрократией и дворянством начало складываться новое сословие людей — интеллигенция. В пору Николая наивысшего расцвета достигла русская литература: Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Некрасов, Тютчев, Гончаров

Годы правления Николая I 1825 — 1855

Николай поставил себе задачей ничего не переменять, не вводить ничего нового в основаниях, а только поддерживать существующий порядок, восполнять пробелы, чинить обнаружившиеся ветхости помощью практического законодательства и все это делать без всякого участия общества, даже с подавлением общественной самостоятельности, одними правительственными средствами; но он не снял с очереди тех жгучих вопросов, которые были поставлены в прежнее царствование, и, кажется, понимал их жгучесть еще сильнее, чем его предшественник. Итак, консервативный и бюрократический образ действия — вот характеристика нового царствования; поддержать существующее помощью чиновников — еще так можно обозначить этот характер. (В. О. Ключевский «Курс русской истории»)

Краткая биография Николая Первого

• 1796, 25 июня - день рождения великого князя Николая Павловича, будущего императора Николая Первого.
• 1802 - начало систематического образования

  Николай был воспитан кое-как, совсем не по программе Руссо, как старшие братья Александр и Константин. Готовил себя к очень скромной военной карьере; его не посвящали в вопросы высшей политики, не давали ему участия в серьезных государственных делах. До 18 лет он даже вовсе не имел определенных служебных занятий; только в этом году его назначили директором инженерного корпуса и дали ему в команду одну гвардейскую бригаду, следовательно, два полка

• 1814, 22 февраля - знакомство с прусской принцессой Шарлоттой.
• 1816, 9 мая - 26 августа - образовательное путешествие по России.
• 1816, 13 сентября - 1817, 27 апреля - образовательная поездка в Европу.
• 1817, 1 июля - бракосочетание с принцессой Шарлоттой (при крещении в православие наречённой Александрой Фёдоровной).
• 1818, 17 апреля - рождение первенца Александра (будущего императора )
• 1819, 13 июля - Александр I сообщил Николаю, что престол со временем перейдёт к нему в связи с нежеланием Константина царствовать
• 1819, 18 августа — рождение дочери Марии
• 1822, 11 сентября — рождение дочери Ольги
• 1823, 16 августа - тайный манифест Александра I, объявляющий Николая наследником престола
• 1825, 24 июня — рождение дочери Александры
• 1825, 27 ноября - Николай получил известие о смерти Александра I в Таганроге 19 ноября
• 1825, 12 декабря - Николай подписал Манифест о восшествии на престол
• 1825, 14 декабря - в Петербурге
• 1826, 22 августа - коронация в Москве
• 1827, 21 сентября — рождение сына Константина
• 1829, 12 мая - коронация в Варшаве как польского конституционного монарха
• 1830, август - начало холерной эпидемии в Центральной России
• 1830, 29 сентября — Николай приехал в холерную Москву
• 1831, 23 июня - Николай успокоил холерный бунт на Сенной площади в Петербурге

  летом 1831 года в Петербурге, в разгар эпидемии холеры, среди горожан появились слухи, будто болезнь завезли врачи-иноземцы, которые распространяют заразу для того, чтобы извести русский народ. Это сумасшествие дошло до апогея, когда огромная возбуждённая толпа оказалась на Сенной площади, где стояла временная холерная больница.

  Ворвавшись внутрь, люди выбили стёкла в окнах, сломали мебель, выгнали больничную прислугу и до смерти избили местных врачей. Существует легенда, что толпу успокоил Николай, который укорил её словами «стыдно народу русскому, забыв веру отцов, подражать буйству французов и поляков»

• 1831, 8 августа — рождение сына Николая
• 1832, 25 октября — рождение сына Михаила
• 1843, 8 сентября - рождение первого внука Николая Александровича, будущего наследника престола.
• 1844, 29 июля - смерть любимой дочери Александры
• 1855, 18 февраля - кончина императора Николая I в Зимнем дворце

Внутренняя политика Николая I. Кратко

Во внутренней политике Николай руководствовался идеей «устроить частные общественные отношения, чтобы на них можно было потом выстроить новый государственный порядок» (Ключевский). Основной его заботой было создание бюрократического аппарата, который бы стал основой трона в противовес дворянству, после 14 декабря 1825 года доверие потерявшего. В результате численность чиновничьего аппарата многократно увеличилась, так же как и количество канцелярских дел.

В начале царствования император пришел в ужас, узнав, что только по ведомству юстиции во всех служебных местах им произведено 2800 тыс. дел. В 1842 г. министр юстиции представил государю отчет, в котором значилось, что во всех служебных местах империи не очищено еще 33 млн дел, которые изложены по меньшей мере на 33 млн писаных листов. (Ключевский)

1826, январь - июль - преобразование Собственной Его Императорского Величества канцелярии в высший орган государственного управления

Сам руководя важнейшими делами, входя в их рассмотрение, императором была создана Собственная его величества канцелярия, с пятью отделениями, отражавшие тот круг дел, которыми непосредственно желал руководить Император.

Первое отделение подготовляло бумаги для доклада императору и следило за исполнением высочайших повелений; второе отделение занималось кодификацией законов и состояло под управлением до смерти его в 1839 году; третьему отделению поручены были дела высшей полиции под управлением шефа жандармов; четвертое отделение управляло благотворительными воспитательными заведениями, пятое отделение было создано для подготовки нового порядка управления и государственных имуществ

1826, 6 декабря - образование Комитета 6 декабря для подготовки «улучшего устройства и управления» в государстве

Работая в течение нескольких лет, этот комитет выработал проекты преобразования как центральных, так и губернских учреждений, приготовил проект нового закона о сословиях, в котором предполагалось улучшение быта крепостных. Закон о сословиях был внесен в Государственный совет и им одобрен, но не был обнародован вследствие того, что революционные движения 1830 года на Западе внушили страх перед всякой реформой. С течением времени лишь некоторые меры из проектов «Комитета 6-го декабря 1826 года» были осуществлены в виде отдельных законов. Но в целом труды комитета остались без всякого успеха, и реформа, проектированная им, не

1827, 26 августа — введение воинской повинности для евреев с целью обращения их в христианство. В рекруты брались дети с 12 лет

1828, 10 декабря — основан Петербургский Технологический институт

При Николае I были учреждены кадетские корпуса и академии военная и морская, Строительное училище в Петербурге, Межевой институт в Москве; несколько женских институтов. возобновлен Главный педагогический институт для приготовления преподавателей. Основывались пансионы с гимназическим курсом для сыновей дворян. Было улучшено положение мужских гимназий

1833, 2 апреля — в должность министра народного просвещения вступил граф С, С. Уваров, разработавший теорию официальной народности — государственную идеологию —

— Православие — без любви к вере предков народ погибнет
— Самодержавие — Основное условие политического существования России
— Народность — сохранение неприкосновенности народных традиций

1833, 23 ноября - первое исполнение гимна «Боже, царя храни» (под названием «Молитва русского народа»).

1834, 9 мая - Николай признался графу П.Д. Киселёву, что убежден в необходимости освобождения со временем крепостных крестьян

1835, 1 января - введение в действие Свода законов Российской империи — официального собрания расположенных в тематическом порядке действующих законодательных актов Российской империи

1835, март - начало работы первого из «Секретных комитетов» по крестьянскому вопросу

1835, 26 июня - принятие Университетского устава.

По нему управление университетами перешло к попечителям учебных округов, подчинённых Министерству народного просвещения. Совет профессоров лишился самостоятельности в учебных и научных делах. Ректоры и деканы стали избираться не ежегодно, а на четырёхлетний срок. Ректоры по-прежнему утверждались императором, а деканы - министром; профессора - попечителем

1837, 30 октября - открытие Царскосельской железной дороги

1837, июль - декабрь - большая поездка императора на юг: Петербург-Киев-Одесса-Севастополь-Анапа-Тифлис-Ставрополь-Воронеж-Москва-Петербург.

1837, 27 декабря - образование Министерства государственных имуществ с министром графом П. Д. Киселевым, начало реформы государственных крестьян

Под влиянием Министерства в губерниях стали действовать «палаты» государственных имуществ. Они заведовали казенными землями, лесами и прочими имуществами; они же наблюдали и над государственными крестьянами. Эти крестьяне были устроены в особые сельские общества (которых оказалось почти 6000); из нескольких таких сельских обществ составлялась волость. Как сельские общества, так и волости пользовались самоуправлением, имели свои «сходы», избирали для управления волостными и сельскими делами «голов» и «старшин», а для суда – особых судей.

Самоуправление казенных крестьян впоследствии послужило образцом и для крестьян частновладельческих при освобождении их от крепостной зависимости. Но заботами о самоуправлении крестьян Киселев не ограничился. Министерство государственных имуществ провело ряд мер для улучшения хозяйственного быта подчиненного ему крестьянства: крестьян учили лучшим способам хозяйства, обеспечивали зерном в неурожайные годы; малоземельных наделяли землей; заводили школы; давали податные льготы и т. д.

1839, 1 июля - начало финансовой реформы Е. Ф. Канкрина.
— введен фиксированный курс серебряного рубля
— уничтожено хождения бесконечных денежных знаков, которые неизвестно откуда появлялись в России
— создан золотой запас казны, которого до этого не было
— курс рубля стал прочен, рубль стал твердой валютой во всей Европе,

1842, 1 февраля - Указ о строительстве железной дороги Петербург-Москва

1848, 2 апреля - учреждение «бутурлинского» цензурного комитета — «Комитета для высшего надзора за духом и направлением печатаемых в России произведений». Надзор Комитета распространялся на все печатные издания (в том числе объявления, приглашения и извещения). Получил название по фамилии своего первого председателя Д. П. Бутурлина

1850, 1 августа - основание в устье Амура Николаевского поста (ныне Николаевск-на-Амуре) капитаном Г.И. Невельским.

1853, 20 сентября - основание Муравьёвского поста на юге Сахалина.

1854, 4 февраля - решение о строительстве Заилийского укрепления (позже - крепость Верный, город Алма-Ата)

Итак, в царствование Николая были произведены:
— устройство отделений «собственной Его Величества канцелярии»;
— издание «Свода законов»;
— финансовая реформа
— меры для улучшения быта крестьян
— меры в области народного просвещения

Внешняя политика Николая Первого

Два направления дипломатии Николая I: разложение Турции ради наследования Россией проливами и её владениями на Балканах; борьба с любыми проявлениями революционности в Европе

Внешняя политика Николая Первого, как и любая политика, отличалась беспринципностью. С одной стороны император строго придерживался положений легитимизма, во всём и всегда поддерживая официальные власти государств против диссидентов: разорвал отношения с Францией после революции 1830 года, жестко подавил польское освободительное восстание, выступил на стороне Австрии в её делах с бунтующей Венгрией

В 1833 году между Россией, Австрией и Пруссией состоялось соглашение, повлекшее за собой непрестанное вмешательство России в дела Европы с целью «поддерживать власть везде, где она существует, подкреплять ее там, где она слабеет, и защищать ее там, где открыто на нее нападают»

С другой, когда это показалось выгодным, Николай развязал войну против Турции, защищая греческих повстанцев, хотя и считал их мятежниками

Войны России в годы правления Николая Первого

— Война с Персией (1826-1828)
Закончилась Туркманчайским мирным договором, который подтверждал условия Гюлистанского мирного договора 1813 года (присоединение к России Грузии, Дагестана) и фиксировал признавал переход к России части Каспийского побережья и Восточной Армении

— Война с Турцией (1828-1829)
Закончилась Адрианопольским миром, согласно которому К России перешла большая часть восточного побережья Чёрного моря и дельта Дуная, Картли-Кахетинского царства, Имеретии, Мингрелии, Гурии, Эриванского и Нахичеванского ханств, Молдавии и Валахии, Сербии предоставлялись автономии при присутствии там русских войск

— Подавление польского восстания (1830-1831)
В итоге были занчительно урезаны права Царства Польского, Царство Польское стало нераздельной частью российского государства. Были упразднены существовавшие ранее элементы польской государственности (сейм, отдельную польскую армию и др.)

— Хивинский поход (1838-1840)
Нападение отряда Отдельного Оренбургского корпуса Русской армии на Хивинское ханство с целью прекращения набегов хивинцев на русские земли, освобождение российских пленных в Хивинском ханстве, обеспечение безопасной торговли и исследование Аральского моря. Поход окончился неудачей

— 2-й Хивинский поход (1847-1848)
Россия продолжала вести политику продвижения в глубь Средней Азии. В 1847-1848 годах отряд полковника Ерофеева занял хивинские укрепления Джак-Ходжа и Ходжа-Ниаз.

— Война с Венгрией (1849)
Военное вмешательство в австро-венгерский конфликт. Подавление армией генерала Паскевича венгерского освовбодительного движения. Венгрия осталась в составе Австрийской империи

Николай был третьим сыном императора Павла I и императрицы Марии Фёдоровны . Он родился 25 июня (6 июля ) года - за несколько месяцев до вступления Великого князя Павла Петровича на престол. Таким образом, он был последним из внуков Екатерины II , родившихся при её жизни.

О рождении великого князя Николая Павловича было объявлено в Царском Селе пушечной пальбою и колокольным звоном, а в Санкт-Петербург послано известие с нарочным.

Мальчик, как и предыдущие внуки Екатерины II, получил непривычное для династии Романовых имя . Придворный историк М. Корф даже специально отметил, что младенца нарекли именем «небывалым в нашем царственном доме». В императорском доме Романовской династии именем Николай детей не нарекали. Причём если первые два внука были названы из-за Греческого проекта Александром (в честь Александра Македонского) и Константином (в честь Константина Великого), то объяснения наречению именем Николай в источниках не содержится, хотя Николай Чудотворец был весьма почитаем на Руси. Возможно, Екатерина учитывала семантику имени, восходящего к греческим словам «победа» и «народ» .

На рождение Великого князя писались оды , автором одной из них стал Г. Р. Державин . Тезоименитство - 6 декабря по юлианскому календарю (Николая Чудотворца).

По установленному императрицей Екатериной II порядку, Великий князь Николай Павлович с самого рождения поступил на попечение императрицы, но последовавшая вскоре кончина Екатерины II пресекла влияние её на ход воспитания Великого князя. Его няней была лифляндка Шарлотта Карловна Ливен . Она была в течение первых семи лет единственной наставницей Николая. Мальчик искренне привязался к своей первой воспитательнице, и в период раннего детства «геройский, рыцарски благородный, сильный и открытый характер няни Шарлотты Карловны Ливен» наложил отпечаток на его характер.

С ноября 1800 года воспитателем Николая и Михаила стал генерал М. И. Ламздорф . Выбор генерала Ламздорфа на должность воспитателя Великого князя был сделан императором Павлом I. Павел I указал: «только не делайте из моих сыновей таких повес, как немецкие принцы» (нем. Solche Schlingel wie die deutschen Prinzen ). В высочайшем приказе от 23 ноября (5 декабря ) года было объявлено: «Генерал-лейтенант Ламздорф назначен быть при его императорском высочестве великом князе Николае Павловиче». Генерал пребывал при своём воспитаннике в течение 17 лет. Очевидно, что Ламздорф вполне удовлетворял педагогическим требованиям Марии Фёдоровны. Так в напутственном письме в 1814 году Мария Фёдоровна называла генерала Ламздорфа «вторым отцом» Великих князей Николая и Михаила.

Когда меня одели, мы заметили в окно, на подъёмном мосту под церковью, караулы, которых не было накануне; тут был весь Семёновский полк в крайне небрежном виде. Никто из нас не подозревал, что мы лишились отца; нас повели вниз к моей матушке, и вскоре оттуда мы отправились с нею, сёстрами, Михаилом и графиней Ливен в Зимний дворец . Караул вышел во двор Михайловского дворца и отдал честь. Моя мать тотчас же заставила его молчать. Матушка моя лежала в глубине комнаты, когда вошел Император Александр в сопровождении Константина и князя Николая Ивановича Салтыкова ; он бросился перед матушкой на колени, и я до сих пор ещё слышу его рыдания. Ему принесли воды, а нас увели. Для нас было счастьем опять увидеть наши комнаты и, должен сказать по правде, наших деревянных лошадок, которых мы там забыли .

Это был первый удар судьбы, нанесенный ему в период самого нежного возраста. С этих пор забота о его воспитании и образовании сосредоточилось всецело и исключительно в ведении вдовствовавшей императрицы Марии Фёдоровны, из чувства деликатности к которой император Александр I воздерживался от всякого влияния на воспитание своих младших братьев.

Наибольшие заботы императрицы Марии Федоровны в деле воспитания Николая Павловича заключались в старании отклонить его от увлечения военными упражнениями, которое обнаружилось в нём с самого раннего детства. Страсть к технической стороне военного дела, привитая в России Павлом I, пустила в царской семье глубокие и крепкие корни - Александр I, несмотря на свой либерализм, был горячим приверженцем вахтпарада и всех его тонкостей, как и великий князь Константин Павлович. Младшие братья не уступали в этой страсти старшим. Николай с самого раннего детства имел особое пристрастие к военным игрушкам и рассказам о военных действиях. Лучшей для него наградой было разрешение отправиться на парад или развод, где он с особым вниманием наблюдал за всем происходившим, останавливаясь даже на мельчайших подробностях.

Великий князь Николай Павлович получил домашнее образование - к нему и брату Михаилу назначались преподаватели . Но особого усердия к учёбе Николай не проявлял . Он не признавал гуманитарных наук , зато прекрасно разбирался в военном искусстве, увлекался фортификацией , был знаком с инженерным делом.

По словам В. А. Муханова, Николай Павлович, окончив курс своего образования, сам ужаснулся своему неведению и после свадьбы старался пополнить этот пробел, но преобладание военных занятий и семейная жизнь отвлекали его от постоянных кабинетных работ. «Ум его не обработан, воспитание его было небрежно», - писала в об императоре Николае I королева Виктория в 1844 году.

Известно увлечение Николая Павловича живописью, которой он обучался в детстве под руководством живописца И. А. Акимова и автора религиозных и исторических композиций профессора В. К. Шебуева .

Пробыв одни сутки в Берлине, путешественники проследовали через Лейпциг , Веймар , где увиделись с сестрой Марией Павловной . Затем через Франкфурт-на-Майне , Брухзаль , где находилась тогда императрица Елизавета Алексеевна , Раштатт , Фрайбург и Базель . Близ Базеля они впервые услышали неприятельские выстрелы, поскольку австрийцы с баварцами осаждали близлежащую крепость Гюнинген . Затем через Альткирх они въехали в пределы Франции и достигли тылов армии в Везуле . Однако Александр I повелел братьям возвратиться в Базель. Только когда пришло известие о взятии Парижа и ссылке Наполеона I на остров Эльбу , Великие князья получили разрешение прибыть в Париж.

С 1815 года начались военные беседы Николая Павловича с генералом Опперманом .

По возвращении из второго похода, начиная с декабря 1815 года, Великий князь Николай Павлович продолжил занятия с некоторыми из своих прежних профессоров. Михаил Балугьянский читал «науку о финансах», Николай Ахвердов - русскую историю (с царствования Иоанна Грозного до смутного времени). С Маркевичем великий князь занимался «военными переводами», а с Джанотти - чтением сочинений Жиро и Ллойда о разных кампаниях войн 1814 и 1815 годов, а также разбором проекта «об изгнании турок из Европы при известных данных условиях» .

Юность и молодость

Вопрос о престолонаследии. Междуцарствие

Тем не менее Константин отказался прибыть в Санкт-Петербург и подтвердил своё отречение в частных письмах к Николаю Павловичу, а затем направил рескрипты председателю Государственного совета (3 (15 ) декабря ) и министру юстиции (8 (20 ) декабря ). Константин престола не принимал, одновременно не желал и формально отрекаться от него в качестве императора, которому уже принесена присяга. Создалось двусмысленное и крайне напряжённое положение междуцарствия .

Вступление на престол. Восстание декабристов

Не имея возможности убедить брата занять престол и получив его окончательный отказ (хотя и без формального акта отречения), Великий князь Николай Павлович решился принять трон согласно воле Александра I.

Манифест о восшествии на престол был оглашён Николаем на заседании Государственного Совета около 22:30 13 (25) декабря. Отдельным пунктом в Манифесте оговаривалось, что временем вступления на престол будет считаться 19 ноября - день смерти Александра I - что было попыткой юридически ликвидировать пробел в преемственности самодержавной власти .

Была назначена вторая присяга, или, как говорили в войсках, «переприсяга», - на этот раз уже Николаю I. Переприсяга в Петербурге была назначена на 14 декабря . На этот день группа офицеров - членов тайного общества назначила восстание с целью помешать войскам и Сенату принести присягу новому царю и не допустить вступления Николая I на трон. Главной же целью восставших была либерализация российского общественно-политического строя: учреждение временного правительства, отмена крепостного права , равенство всех перед законом, демократические свободы (прессы, исповеди, труда), введение суда присяжных, введение обязательной военной службы для всех сословий, выборность чиновников, отмена подушной подати и смена формы правления на конституционную монархию или республику .

Восставшими было решено блокировать Сенат, направить туда революционную делегацию в составе Рылеева и Пущина и предъявить Сенату требование не присягать Николаю I, объявить царское правительство низложенным и издать революционный манифест к русскому народу. Однако восстание было в тот же день жестоко подавлено. Несмотря на усилия декабристов произвести государственный переворот, войска и правительственные учреждения были приведены к присяге новому императору. Позже выжившие участники восстания подверглись ссылке, а пять руководителей были казнены.

Дорогой мой Константин! Ваша воля исполнена: я - император, но какою ценою, Боже мой! Ценою крови моих подданных ! Из письма брату Великому князю Константину Павловичу, 14 декабря .

Никто не в состоянии понять ту жгучую боль, которую я испытываю и буду испытывать всю жизнь при воспоминании об этом дне. Письмо послу Франции графу Ле Ферронэ

Никто не ощущает большей потребности, чем я, быть судимым со снисходительностью. Но пусть же те, которые судят меня, примут во внимание, каким необычайным способом я вознёсся с поста недавно назначенного начальника дивизии на пост, который я занимаю в настоящее время, и при каких обстоятельствах. И тогда придётся сознаться, что, если бы не явное покровительство Божественного Провидения - мне было бы не только невозможно поступать надлежащим образом, но даже справляться с тем, что требует от меня заурядный круг моих настоящих обязанностей… Письмо Царевичу

Высочайший манифест, данный 28 января (9 февраля ) года, со ссылкой на «Учреждение об императорской фамилии» 5 (16 ) апреля года, постановлял: «Первое, как дни жизни нашея суть в руце Божией: то на случай кончины НАШЕЙ, до законного совершеннолетия Наследника, Великого Князя АЛЕКСАНДРА НИКОЛАЕВИЧА , определяем Правителем Государства и нераздельных с ним Царства Польского и Великого Княжества Финляндского Любезнейшего Брата НАШЕГО, Великого Князя МИХАИЛА ПАВЛОВИЧА . <…>»

Сослуживший во время коронования митрополиту Новгородскому Серафиму (Глаголевскому) архиепископ Московский Филарет (Дроздов) , как явствует из его послужного списка, был лицом, представившим Николаю «описание открытия хранившегося в Успенском соборе акта <…> Императора Александра Павловича» . В 1827 году в Париже был издан Коронационный альбом Николая I .

Министерство государственных имуществ возглавил герой 1812 года граф П. Д. Киселёв , монархист по убеждению, но противник крепостного права. Под его началом служили будущие декабристы Пестель , Басаргин и Бурцов . Имя Киселёва было представлено Николаю I в списке заговорщиков в связи с делом о восстании. Но, несмотря на это, Киселёв, известный безупречностью своих нравственных правил и талантом организатора, сделал при Николае I карьеру как наместник Молдавии и Валахии и принял активное участие в подготовке отмены крепостного права .

Некоторые современники писали о его деспотизме . Вместе с тем, как указывают историки, казнь пяти декабристов была единственной казнью за все 30 лет царствования Николая I, в то время как, например, при Петре I и Екатерине II казни исчислялись тысячами, а при Александре II - сотнями. Правда, следует отметь, что более 40 000 человек погибло во время подавления польского восстания. Отмечают также, что при Николае I не применялись пытки в отношении политических заключённых. Даже критически относящиеся к Николаю I историки не упоминают о каком-либо насилии на следствии по делу декабристов (к которому было привлечено в качестве подозреваемых 579 человек) и петрашевцев (232 человека) . Историк Н. А. Рожков пишет, что царь «задабривал» декабристов, а после вынесения приговора в обоих случаях смягчил его, заменив для 31 декабриста и 21 петрашевца смертную казнь более мягкими наказаниями . В то же время историк М. Н. Покровский указывал, что при Александре II насилия над политзаключёнными опять возобновились: так, в ходе Процесса 193-х («хождение в народ») следователи пороли арестованных розгами (всего было арестовано 770 человек) В то же время А. И. Герцен писал о бесследных пропажах людей, вслед за которыми «являлись какие-то люди за его бумагами и пожитками и велели об этом не говорить», что свидетельствует скорее о тайных репрессиях, подчистках (или отсутствии) документов и переписывании истории (возможно в более поздний период).

Тем не менее в октябре 1827 года на рапорте о тайном переходе двух евреев через р. Прут в нарушение карантина , в котором отмечалось, что лишь смертная казнь за нарушения карантина способна их остановить, Николай написал: «Виновных прогнать сквозь тысячу человек 12 раз. Слава Богу, смертной казни у нас не бывало, и не мне её вводить» .

Николай также заявлял: «…Кто погубил Францию , как не адвокаты … Кто были Мирабо , Марат , Робеспьер и другие?! Нет, … пока я буду царствовать - России не нужны адвокаты, без них проживём» .

Важнейшим направлением внутренней политики стала централизация власти. Для осуществления задач политического сыска в июле 1826 года был создан постоянный орган - Третье отделение личной канцелярии - секретная служба , обладавшая значительными полномочиями, начальник которой (с 1827 года) одновременно был шефом жандармов . Третье отделение возглавил А. Х. Бенкендорф , ставший одним из символов эпохи, а по его смерти (1844 год) - А. Ф. Орлов .

В Поволжье в широких размерах проводилась насильственная русификация местных народов. Русификация сопровождалась административными и экономическими принуждениями и духовными притеснениями нерусского населения Поволжья.

Что касается армии, которой император уделял много внимания, то Д. А. Милютин , будущий военный министр в царствование Александра II, пишет в своих записках: «…Даже в деле военном, которым император занимался с таким страстным увлечением, преобладала та же забота о порядке, о дисциплине, гонялись не за существенным благоустройством войска, не за приспособлением его к боевому назначению, а за внешней только стройностью, за блестящим видом на парадах, педантичным соблюдением бесчисленных мелочных формальностей, притупляющих человеческий рассудок и убивающих истинный воинский дух».

Крестьянский вопрос

В царствование Николая I проводились заседания комиссий, призванные облегчить положение крепостных крестьян; так, был введён запрет ссылать на каторгу крестьян, продавать их поодиночке и без земли, крестьяне получили право выкупаться из продаваемых имений. Была проведена реформа управления государственной деревней и подписан «указ об обязанных крестьянах», ставшие фундаментом отмены крепостного права . Указ Николая I от 2 (14) мая 1833 года запрещал продавать крепостных крестьян с публичного торга и отбирать у них наделы, если они имелись, запрещалось разлучать членов одного семейства при продаже . Однако полного освобождения крестьян при жизни императора не состоялось. Вместе с тем историки - специалисты по русскому аграрному и крестьянскому вопросу: Н. А. Рожков, американский историк Д. Блюм и В. О. Ключевский указывали на три существенных изменения в данной области, произошедшие в царствование Николая I:

Указанные изменения в положении крестьян вызвали недовольство со стороны крупных помещиков и вельмож, которые увидели в них угрозу сложившемуся порядку. Особенное негодование вызвали предложения П. Д. Киселева в отношении крепостных крестьян, которые сводились к приближению их статуса к государственным крестьянам и усилению контроля за помещиками. Как заявлял в 1843 году крупный вельможа граф Нессельроде , планы Киселева в отношении крестьян приведут к гибели дворянства, сами же крестьяне будут все больше наглеть и бунтовать .

Некоторые реформы, направленные на улучшение положения крестьян, не привели к желаемому результату ввиду упорного противодействия помещиков. Так, по инициативе Д. Г. Бибикова , ставшего позднее министром внутренних дел, в 1848 году на Правобережной Украине была начата инвентарная реформа , опыт которой предполагалось распространить и на другие губернии. Введенные Бибиковым инвентарные правила , обязательные для помещиков, устанавливали определённый размер земельного участка крестьянина и определённые за него повинности. Однако, по словам П. А. Зайончковского , «помещики игнорировали их выполнение, а местная администрация, находившаяся в зависимости от них, не принимала никаких мер» .

Впервые была начата программа массового крестьянского образования. Число крестьянских школ в стране увеличилось с 60, где училось 1500 учеников, в 1838 году , до 2551, где училось 111 000 учеников, в 1856 году . В этот же период было открыто много технических училищ и вузов - по существу, была создана система профессионального начального и среднего образования страны.

Как писал историк П. А. Зайончковский, в царствование Николая I «у современников создавалось представление, что в России наступила эпоха реформ» .

Экономическое развитие. Борьба с коррупцией.

Состояние дел в промышленности к началу царствования Николая I было наихудшим за всю историю Российской империи. Промышленности, способной конкурировать с Западом, где в то время уже подходила к концу промышленная революция , фактически не существовало (подробнее см. Индустриализация в Российской империи). В экспорте России было лишь сырьё, почти все виды промышленных изделий, необходимые стране, приобретались за рубежом.

К концу царствования Николая I ситуация сильно изменилась. Впервые в истории Российской империи в стране начала формироваться технически передовая и конкурентоспособная промышленность, в частности, текстильная и сахарная, развивалось производство изделий из металла, одежды, деревянных, стеклянных, фарфоровых, кожаных и прочих изделий, начали производиться собственные станки, инструменты и даже паровозы. С 1825 по 1863 годы годовая выработка продукции русской промышленности на одного рабочего выросла в 3 раза, в то время как в предыдущий период она не только не росла, но даже снижалась . С 1819 по 1859 годы объём выпуска хлопчатобумажной продукции России увеличился почти в 30 раз; объём машиностроительной продукции с 1830 по 1860 годы вырос в 33 раза .

Впервые в истории России при Николае I началось интенсивное строительство шоссейных дорог с твёрдым покрытием: были построены трассы Москва - Петербург, Москва - Иркутск, Москва - Варшава. Из 7700 миль шоссейных дорог, построенных в России к 1893 году, 5300 миль (около 70 %) было построено в период 1825-1860 годов . Было также начато строительство железных дорог и построено около 1000 верст железнодорожного полотна, что дало стимул к развитию собственного машиностроения.

Бурное развитие промышленности привело к резкому увеличению городского населения и росту городов. Доля городского населения за период царствования Николая I выросла более чем в 2 раза - с 4,5 % в 1825 году до 9,2 % в 1858 году .

Вступив на престол, Николай Павлович отказался от господствовавшей на протяжении предыдущего столетия практики фаворитизма . Он ввёл умеренную систему поощрений для чиновников (в виде аренды поместий/имущества и денежных премий), которую в значительной мере сам и контролировал. В отличие от предыдущих царствований, историками не зафиксированы крупные подарки в виде дворцов или тысяч крепостных, пожалованных какому-либо вельможе или царскому родственнику. Для борьбы с коррупцией при Николае I впервые были введены регулярные ревизии на всех уровнях. Суды над чиновниками стали обычным явлением. Так, в 1853 году под судом находилось 2540 чиновников . Сам Николай I критически относился к успехам в этой области, говоря, что в его окружении не воруют только он сам и наследник .

Внешняя политика

В период правления Николая I можно выделить три основных направления внешней политики Российской империи: борьба с революционным движением в Европе; восточный вопрос , включая борьбу России за контроль над проливами Босфор и Дарданеллы ; а также расширение империи, продвижение на Кавказе и в Средней Азии.

Важной стороной внешней политики явился возврат к принципам Священного союза . Возросла роль России в борьбе с любыми проявлениями «духа перемен» в европейской жизни. Именно в правление Николая I Россия получила нелестное прозвание «жандарма Европы ». Так, по просьбе Австрийской империи Россия приняла участие в подавлении венгерской революции , направив 140-тысячный корпус в Венгрию, пытавшуюся освободиться от гнёта со стороны Австрии; в результате был спасён трон Франца Иосифа . Последнее обстоятельство не помешало австрийскому императору, опасавшемуся чрезмерного усиления позиций России на Балканах, вскоре занять недружественную к Николаю позицию в период Крымской войны и даже угрожать ей вступлением в войну на стороне враждебной России коалиции, что Николай I расценил как неблагодарное вероломство; русско-австрийские отношения были безнадёжно испорчены вплоть до конца существования обеих монархий.

Впрочем, австрийцам император помогал не просто из благотворительности. «Весьма вероятно, что Венгрия, победив Австрию, в силу сложившихся обстоятельств вынуждена была бы оказать деятельное содействие замыслам польской эмиграции», - писал биограф генерал-фельдмаршала Паскевича кн. Щербатов.

Особое место во внешней политике Николая I занимал Восточный вопрос .

Россия при Николае I отказалась от планов по разделу Османской империи , которые обсуждались при предыдущих царях (Екатерине II и Павле I), и начала проводить совершенно иную политику на Балканах - политику защиты православного населения и обеспечение его религиозных и гражданских прав, вплоть до политической независимости. Впервые эта политика была применена в Аккерманском договоре с Турцией 1826 года. По этому договору Молдавия и Валахия, оставаясь в составе Османской империи, получили политическую автономию с правом избрания собственного правительства, которое формировалось под контролем России. Спустя полвека существования такой автономии на этой территории было образовано государство Румыния - по Сан-Стефанскому договору 1878 года. «Совершенно таким же порядком, - писал В. Ключевский, - шло освобождение и других племен Балканского полуострова: племя восставало против Турции; турки направляли на него свои силы; в известный момент Россия кричала Турции: „Стой!“; тогда Турция начинала готовиться к войне с Россией, война проигрывалась, и договором восставшее племя получало внутреннюю независимость, оставаясь под верховной властью Турции. При новом столкновении России с Турцией вассальная зависимость уничтожалась. Так образовалось Сербское княжество по Адрианопольскому договору 1829 года, греческое королевство - по тому же договору и по Лондонскому протоколу 1830 г…» было ознаменовано блестящей победой русского флота под командованием адмирала П. С. Нахимова , разгромившего противника в Синопской бухте . Это был последний крупный бой парусных флотов.

Военные успехи России вызвали негативную реакцию на Западе. Ведущие мировые державы не были заинтересованы в усилении России за счёт дряхлеющей Османской Империи. Это создало основу для военного союза Англии и Франции. Просчёт Николая I в оценке внутриполитической обстановки в Англии, Франции и Австрии привел к тому, что страна оказалась в политической изоляции. В 1854 году Англия и Франция вступили в войну на стороне Турции. Из-за технической отсталости России было сложно противостоять этим европейским державам. Основные военные действия развернулись в Крыму . В октябре 1854 года союзники осадили Севастополь . Русская армия потерпела ряд поражений и не смогла оказать помощи осаждённому городу-крепости. Несмотря на героическую оборону города, после 11-месячной осады, в августе 1855 года, защитники Севастополя были вынуждены сдать город. В начале 1856 года по итогам Крымской войны подписан Парижский мирный трактат . По его условиям России запрещалось иметь на Чёрном море военно-морские силы, арсеналы и крепости. Россия становилась уязвима с моря и лишалась возможности вести активную внешнюю политику в этом регионе.

В период царствования Николая I Россия участвовала в войнах: Кавказской войне 1817-1864 в Петербурге. В дальнейшем, уже занимая высшую в государстве должность, он внимательно следил за порядком в градостроительстве, и ни один значительный проект не утверждался без его подписи Уистлером и соответствовала принятой в то время в некоторых «южных» штатах США ширине колеи в 5 футов.

Николай I, сознавая необходимость реформ, считал их проведение делом длительным и осторожным. Он смотрел на подчинённое ему государство, как инженер смотрит на сложный, но детерминированный в своём функционировании механизм, в котором всё взаимосвязано и надёжность одной детали обеспечивает правильную работу других. Идеалом общественного устройства была полностью регламентированная уставами армейская жизнь .

Порядок, строгая, безусловная законность, никакого всезнайства и противоречия, всё вытекает одно из другого; никто не приказывает, прежде чем сам не научится повиноваться; никто без законного обоснования не становится впереди другого; все подчиняются одной определённой цели, всё имеет своё предназначение ) г. во время ознакомительного путешествия по России. Тогда, в результате ночной дорожно-транспортной аварии, случившейся близ г. Чембара Пензенской губернии, император Николай I получил перелом ключицы и ударную контузию. Диагноз был поставлен случайным медиком, который, вероятно, не имел возможности диагностировать состояние внутренних органов потерпевшего. Император был вынужден задержаться на две недели в Чембаре для излечения. Едва здоровье стабилизировалось, он продолжил своё путешествие. В силу таковых обстоятельств, император Николай I после тяжёлой травмы в течение длительного времени находился без квалифицированной медицинской помощи.

Император при приближении смерти сохранял полное самообладание. Он успел проститься с каждым из детей и внуков и, благословив их, обратился к ним с напоминанием о том, чтобы они оставались дружны между собой :177 . Последними словами императора, обращенными к его сыну Александру, была фраза «Держи крепко..» .

Немедленно после этого в столице широко распространились слухи, что Николай покончил с собой. Болезнь началась на фоне неутешительных известий из осажденного Севастополя и обострилась после получения известия о разгроме генерала Хрулёва под Евпаторией, что было воспринято как предвестие неизбежного поражения в войне, пережить которое Николай, по складу его характера, не мог. Выход царя на парад в мороз без шинели был воспринят как намерение получить смертельную простуду, по рассказам, лейб-медик Мандт говорил царю: «Государь, это хуже чем смерть, это самоубийство!». С определённостью можно сказать, что болезнь (лёгкий грипп) началась 27 января, заметно усилилась в ночь на 4 февраля, причём днём уже больной Николай отправился на развод войск; после этого он ненадолго слег, быстро пошёл на поправку, 9 февраля, несмотря на возражения врачей, в 23-градусный мороз без шинели отправился на смотр маршевых батальонов. То же повторилось 10 февраля при ещё более жестоком морозе. После этого болезнь обострилась, несколько дней Николай провел в постели, но могучий организм взял верх, 15 февраля он уже весь день работает. Никаких бюллетеней о состоянии здоровья царя в это время не выпускалось, что показывает, что болезнь не считалась опасной. Вечером 14 февраля прибыл курьер с сообщением о поражении под Евпаторией. Весть произвела самое подавляющее впечатление, тем более, что инициатором атаки на Евпаторию был сам Николай. 17 февраля состояние императора неожиданно и резко ухудшилось, а утром 18 февраля наступила мучительная агония, продолжавшаяся несколько часов (чего не бывает при воспалении лёгких). Согласно немедленно распространившемуся слуху, императору по его просьбе дал яд лейб-медик Мандт. Великая княгиня Мария Павловна отмечает, что версия самоубийства принципиально недоказуема, но во всяком случае фактом является сильное расхождение официальной версии течения болезни с реальной картиной, устанавливаемой по сообщениям очевидцев . И. В. Зимин не отвергает, что смерть могла последовать естественным путём (из-за соматических явлений под влиянием стресса), но при этом перечисляет следующие аргументы в пользу самоубийства: немедленный отъезд Мандта из России; воспоминания хорошо информированного А. В. Пеликана (врач, близкий к Мандту) о самоубийстве царя; обвальный характер заболевания, буквально за несколько часов приведший к летальному исходу; неудачное бальзамирование и быстрое разложение тела; мнение Н. К. Шильдера (обладавший широкой устной информацией историк, биограф Николая, от которого осталась пометка на книге: «отравился»); отсутствие протокола вскрытия .

Доктор исторических наук М. РАХМАТУЛЛИН

В феврале 1913 года, всего за несколько лет до крушения царской России, торжественно отмечалось 300-летие Дома Романовых. В бесчисленных церквах необозримой империи провозглашались "многие лета" царствующей фамилии, в дворянских собраниях под радостные возгласы взлетали под потолок пробки из бутылок с шампанским, а по всей России миллионы людей пели: "Сильный, державный... царствуй над нами... царствуй на страх врагам". В прошедшие три века российский трон занимали разные цари: наделенные недюжинным умом и государственной мудростью Петр I и Екатерина II; не очень отличавшиеся этими качествами Павел I, Александр III; вовсе лишенные государственного ума Екатерина I, Анна Иоанновна и Николай II. Были среди них и жестокие, как Петр I, Анна Иоанновна и Николай I, и сравнительно мягкие, как Александр I и его племянник Александр II. Но всех их роднило то, что каждый из них был неограниченным самодержцем, которому беспрекословно подчинялись министры, полиция и все подданные... Какими же были эти всевластные правители, от одного мимоходом брошенного слова которых зависело многое, если не все? журнал "Наука и жизнь" начинает публикацию статей, посвященных правлению император а Николая I, вошедшего в отечественную историю главным образом тем, что он начал свое царствование повешеньем пяти декабристов и закончил его кровью тысяч и тысяч солдат и матросов в позорно проигранной Крымской войне, развязанной, в частности, и вследствие непомерных имперских амбиций царя.

Дворцовая набережная у Зимнего дворца со стороны Васильевского острова. Акварель шведского художника Бенжамена Петерсена. Начало XIX века.

Михайловский замок - вид с набережной Фонтанки. Акварель начала XIX века Бенжамена Петерсена.

Павел I. С гравюры 1798 года.

Вдовствующая императрица и мать будущего императора Николая I Мария Федоровна после гибели Павла I. С гравюры начала XIX века.

Император Александр I. Начало 20-х годов XIX века.

Великий князь Николай Павлович в детстве.

Великий князь Константин Павлович.

Петербург. Восстание на Сенатской площади 14 декабря 1825 года. Акварель художника К. И. Кольмана.

Наука и жизнь // Иллюстрации

Император Николай I и императрица Александра Федоровна. Портреты первой трети XIX века.

Граф М. А. Милорадович.

Петр Каховский во время восстания на Сенатской площади смертельно ранил военного генерал-губернатора Петербурга Милорадовича.

Личность и деяния пятнадцатого по счету российского самодержца из династии Романовых неоднозначно оценивались уже его современниками. Лица из ближайшего окружения, общавшиеся с ним в неформальной обстановке или в узком семейном кругу, как правило, отзывались о царе с восторгом: "вечный работник на троне", "неустрашимый рыцарь", "рыцарь духа"... Для значительной части общества имя царя ассоциировалось с прозвищами "кровавый", "палач", "Николай Палкин". Причем последнее определение как бы заново утвердилось в общественном мнении уже после 1917 года, когда впервые в русском издании появилась под тем же названием небольшая брошюра Л. Н. Толстого. Основой для ее написания (в 1886 году) послужил рассказ 95-летнего бывшего николаевского солдата о том, как прогоняли сквозь строй в чем-либо провинившихся нижних чинов, за что Николай I и был прозван в народе Палкиным. Сама же ужасающая своей бесчеловечностью картина "законного" наказания шпицрутенами с потрясающей силой изображена писателем в знаменитом рассказе "После бала".

Многие негативные оценки личности Николая I и его деятельности исходят от А. И. Герцена, не простившего монарху его расправу с декабристами и особенно казнь пятерых из них, когда все надеялись на помилование. Случившееся было для общества тем более страшным, что после публичной казни Пугачева и его сподвижников народ успел уже забыть о смертных казнях. Николай I столь нелюбим Герценом, что он, обычно точный и тонкий наблюдатель, с явным предубеждением расставляет акценты даже при описании его внешнего облика: "Он был красив, но красота его обдавала холодом; нет лица, которое бы так беспощадно обличало характер человека, как его лицо. Лоб, быстро бегущий назад, нижняя челюсть, развитая за счет черепа, выражали непреклонную волю и слабую мысль, больше жестокости, нежели чувственности. Но главное - глаза, без всякой теплоты, без всякого милосердия, зимние глаза".

Этот портрет противоречит свидетельствам многих других современников. К примеру, лейб-медик Саксен-Кобургского принца Леопольда барон Штокман так описал великого князя Николая Павловича: необыкновенно красив, привлекателен, строен, как молодая сосна, черты лица правильные, прекрасный открытый лоб, брови дугою, маленький рот, изящно обрисованный подбородок, характер очень живой, манеры непринужденны и изящны. Одна из знатных придворных дам, миссис Кембль, отличавшаяся особой строгостью суждений о мужчинах, в восторге от него без конца восклицает: "Что за прелесть! Что за красота! Это будет первый красавец в Европе!". Столь же лестно отзывались о внешности Николая английская королева Виктория, жена английского посланника Блумфильда, другие титулованные особы и "простые" современники.

ПЕРВЫЕ ГОДЫ ЖИЗНИ

Спустя десять дней бабушка-императрица Гримму же сообщает подробности первых дней жизни внука: "Рыцарь Николай уже три дня кушает кашку, потому что беспрестанно просит есть. Я полагаю, что никогда осьмидневный ребенок не пользовался таким угощением, это неслыханное дело... Он смотрит на всех во все глаза, голову держит прямо и поворачивает не хуже моего". Екатерина II предугадывает судьбу новорожденного: третий внук "по необыкновенной силе своей, предназначен, кажется мне, также царствовать, хотя у него и есть два старших брата". Александру в то время идет двадцатый год, Константину исполнилось 17 лет.

Новорожденный, по заведенному правилу, после обряда крещения передан на попечение бабушки. Но ее неожиданная смерть 6 ноября 1796 года "невыгодным образом" сказалась на воспитании великого князя Николая Павловича. Правда, бабушка успела сделать хороший выбор нянюшки для Николая. То была шотландка Евгения Васильевна Лайон, дочь лепного мастера, приглашенного в Россию Екатериной II в числе других художников. Она оставалась единственной воспитательницей в первые семь лет жизни мальчика и, как считается, оказала сильное влияние на формирование его личности. Сама обладательница смелого, решительного, прямого и благородного характера, Евгения Лайон старалась внушить Николаю высшие понятия долга, чести, верности данному слову.

28 января 1798 года в семье императора Павла I родился еще один сын - Михаил. Павел, лишенный волею матери, императрицы Екатерины II, возможности самому растить двух старших сыновей, всю свою отцовскую любовь перенес на младших, отдавая явное предпочтение Николаю. Их сестра Анна Павловна, будущая нидерландская королева, пишет, что отец "ласкал их весьма нежно, что никогда не делала наша мать".

По установленным правилам Николая с колыбели записали в военную службу: четырехмесячным он был назначен шефом лейб-гвардии Конного полка. Первой игрушкой мальчика стало деревянное ружье, затем появились шпаги, тоже деревянные. В апреле 1799 года на него надели первый военный мундир - "малиновый гарусный", а на шестом году жизни Николай впервые оседлал верховую лошадь. С самых ранних лет будущий император впитывает дух военной среды.

В 1802 году началась учеба. С этой поры велся специальный журнал, в котором воспитатели ("кавалеры") фиксируют буквально каждый шаг мальчика, подробно описывая его поведение и поступки.

Главный надзор за воспитанием поручили генералу Матвею Ивановичу Ламсдорфу. Трудно было сделать более несуразный выбор. По отзывам современников, Ламсдорф "не обладал не только ни одною из способностей, необходимых для воспитания особы царственного дома, призванной иметь влияние на судьбы своих соотечественников и на историю своего народа, но даже был чужд и всего того, что нужно для человека, посвящающего себя воспитанию частного лица". Он был ярым приверженцем общепринятой в ту пору системы воспитания, основанной на приказаниях, выговорах и доходивших до жестокости наказаниях. Частого "знакомства" с линейкой, шомполами и розгами не избежал и Николай. С согласия матери Ламсдорф усердно старался переломить характер воспитанника, идя наперекор всем его наклонностям и способностям.

Как это нередко бывает в подобных случаях, результат оказался обратным. Впоследствии Николай Павлович писал о себе и брате Михаиле: "Граф Ламсдорф умел вселить в нас одно чувство - страх, и такой страх и уверение в его всемогуществе, что лицо матушки было для нас второе в степени важности понятий. Сей порядок лишил нас совершенно счастия сыновнего доверия к родительнице, к которой допущаемы мы были редко одни, и то никогда иначе, как будто на приговор. Беспрестанная перемена окружающих лиц вселила в нас с младенчества привычку искать в них слабые стороны, дабы воспользоваться ими в смысле того, что по нашим желаниям нам нужно было и, должно признаться, что не без успеха... Граф Ламсдорф и другие, ему подражая, употребляли строгость с запальчивостью, которая отнимала у нас и чувство вины своей, оставляя одну досаду за грубое обращение, а часто и незаслуженное. Одним словом - страх и искание, как избегнуть от наказания, более всего занимали мой ум. В учении я видел одно принуждение, и учился без охоты".

Еще бы. Как пишет биограф Николая I барон М. А. Корф, "великие князья были постоянно как бы в тисках. Они не могли свободно и непринужденно ни встать, ни сесть, ни ходить, ни говорить, ни предаваться обычной детской резвости и шумливости: их на каждом шагу останавливали, исправляли, делали замечания, преследовали моралью или угрозами". Таким способом тщетно, как показало время, пытались исправить столь же самостоятельный, сколько и строптивый, вспыльчивый характер Николая. Даже барон Корф, один из наиболее расположенных к нему биографов, вынужден отметить, что обычно малообщительный и замкнутый в себе Николай словно перерождался во время игр, и заключенные в нем не одобряемые окружающими своевольные начала проявлялись во всей полноте. Журналы "кавалеров" за 1802-1809 годы пестрят записями о необузданности Николая во время игр со сверстниками. "Что бы с ним ни случалось, падал ли он, или ушибался, или считал свои желания неисполненными, а себя обиженным, он тотчас же произносил бранные слова... рубил своим топориком барабан, игрушки, ломал их, бил палкой или чем попало товарищей игр своих". В минуты вспыльчивости мог плюнуть в сестру Анну. Однажды он с такой силой ударил прикладом детского ружья товарища своих игр Адлерберга, что у того на всю жизнь остался шрам.

Грубые манеры обоих великих князей, особенно во время военных игр, объяснялись утвердившимся в их мальчишечьих умах представлением (не без влияния Ламсдорфа), что грубость - обязательное отличие всех военных. Впрочем, замечают воспитатели, и вне военных игр манеры Николая Павловича "оставались не менее грубыми, заносчивыми и самонадеянными". Отсюда четко выраженное стремление первенствовать во всех играх, командовать, быть начальником или представлять императора. И это при том, что, по оценкам тех же воспитателей, Николай "обладает весьма ограниченными способностями", хотя и имел, по их словам, "самое превосходное, любящее сердце" и отличался "чрезмерной чувствительностью".

Другая черта, тоже оставшаяся на всю жизнь, - Николай Павлович "не сносил никакой шутки, казавшейся ему обидою, не хотел выносить ни малейшего неудовольствия... он как бы постоянно считал себя и выше, и значительнее всех остальных". Отсюда и его стойкая привычка признавать свои ошибки только под сильным принуждением.

Итак, любимым занятием братьев Николая и Михаила оставались только военные игры. В их распоряжении был большой набор оловянных и фарфоровых солдатиков, ружей, алебард, деревянных лошадок, барабанов, труб и даже зарядных ящиков. Все попытки поздно спохватившейся матери отвратить их от этого влечения не увенчались успехом. Как писал позднее сам Николай, "одни военные науки занимали меня страстно, в них одних находил я утешение и приятное занятие, сходное с расположением моего духа". На самом деле это была страсть прежде всего к парадомании, к фрунту, которая с Петра III, по словам биографа царской фамилии Н. К. Шильдера, "пустила в царственной семье глубокие и крепкие корни". "Ученья, смотры, парады и разводы он любил неизменно до смерти и производил их даже зимой", - пишет о Николае один из современников. Николай и Михаил придумали даже "семейный" термин для выражения того удовольствия, что они испытывали, когда смотр гренадерских полков проходил без сучка и задоринки, - "пехотное наслаждение".

ВОСПИТАТЕЛИ И ВОСПИТАННИКИ

С шести лет Николая начинают знакомить с русским и французским языками, Законом Божиим, русской историей, географией. Затем следуют арифметика, немецкий и английский языки - в результате Николай хорошо владел четырьмя языками. Латинский же и греческий ему не давались. (Впоследствии он исключил их из программы обучения своих детей, ибо "терпеть не может латыни с тех еще пор, когда его мучили над нею в молодости".) С 1802 года Николая учат рисованию, музыке. Научившись недурно играть на трубе (корнет-пистоне), после двух-трех прослушиваний он, от природы одаренный хорошим слухом и музыкальной памятью, без нот мог исполнить достаточно сложные произведения в домашних концертах. Николай Павлович на всю жизнь сохранил любовь к церковному пению, знал наизусть все церковные службы и охотно подпевал певчим на клиросе своим звучным и приятным голосом. Он неплохо рисовал (карандашом и акварелью) и даже научился требующему большого терпения, верного глаза и твердой руки искусству гравирования.

В 1809 году обучение Николая и Михаила решено было расширить до университетских программ. Но идея направить их в Лейпцигский университет, как и мысль отдать в Царскосельский лицей, отпала по причине начавшейся Отечественной войны 1812 года. В итоге они продолжили домашнее образование. К занятиям с великими князьями привлекли известных тогда профессоров: экономиста А. К. Шторха, правоведа М. А. Балугьянского, историка Ф. П. Аделунга и других. Но первые две дисциплины не увлекли Николая. Свое отношение к ним он позже выразил в инструкции М. А. Корфу, определенному им преподавать сыну Константину законоведение: "...Не надо слишком долго останавливаться на отвлеченных предметах, которые потом или забываются, или же не находят никакого применения на практике. Я помню, как нас мучили над этим два человека, очень добрые, может статься, и очень умные, но оба несноснейшие педанты: покойные Балугьянский и Кукольник [отец известного драматурга. - М. Р. ]... На уроках этих господ мы или дремали, или рисовали какой-нибудь вздор, иногда собственные их карикатурные портреты, а потом к экзаменам выучивали кое-что в долбяжку, без плода и пользы для будущего. По-моему, лучшая теория права - добрая нравственность, а она должна быть в сердце независимо от этих отвлеченностей и иметь своим основанием - религию".

У Николая Павловича очень рано проявляется интерес к строительному и особенно инженерному делу. "Математика, потом артиллерия и в особенности инженерная наука и тактика, - пишет он в своих записках, - привлекали меня исключительно; успехи по сей части оказывал я особенные, и тогда я получил охоту служить по инженерной части". И это не пустая похвальба. По свидетельству инженер-генерал-лейтенанта Е. А. Егорова, человека редкой честности и бескорыстия, Николай Павлович "питал всегда особенное влечение к инженерному и архитектурному искусствам... любовь к строительному делу не покидала его до конца жизни и, надо сказать правду, он понимал в нем толк... Он всегда входил во все технические подробности производства работ и поражал всех меткостью своих замечаний и верностью глаза".

В 17-летнем возрасте обязательные учебные занятия Николая практически заканчиваются. Отныне он регулярно бывает на разводах, парадах, учениях, то есть целиком предается тому, что ранее не поощрялось. В начале 1814 года осуществилось наконец желание великих князей отправиться в Действующую армию. Они пробыли за границей около года. В этой поездке Николай познакомился со своей будущей женой, принцессой Шарлоттой, дочерью прусского короля. Выбор невесты был сделан не волей случая, а отвечал еще чаяниям Павла I укрепить отношения России и Пруссии династическим браком.

В 1815 году братья вновь в Действующей армии, но участия в военных действиях, как и в первом случае, не принимали. На обратном пути в Берлине состоялась официальная помолвка с принцессой Шарлоттой. Очарованный ею 19-летний юноша по возвращении в Петербург пишет знаменательное по содержанию письмо: "Прощайте, мой ангел, мой друг, мое единственное утешение, мое единственное истинное счастье, думайте обо мне так часто, как я думаю о Вас, и любите, если можете, того, кто есть и будет на всю жизнь Вашим верным Николаем". Ответное чувство Шарлотты столь же сильно, и 1 (13) июля 1817 года, в день ее рождения, состоялась пышная свадьба. С принятием православия принцесса наречена Александрой Федоровной.

До женитьбы состоялись две ознакомительные поездки Николая - по нескольким губерниям России и в Англию. После вступления в брак он назначен генерал-инспектором по инженерной части и шефом лейб-гвардии Саперного батальона, что вполне отвечало его наклонностям и желаниям. Его неутомимость и служебное рвение поражали всех: рано утром он являлся на линейное и ружейное учения сапер, в 12 часов уезжал в Петергоф, а в 4 часа дня садился на коня и снова скакал 12 верст до лагеря, где оставался до вечерней зори, лично руководя работами по сооружению учебных полевых укреплений, рытью траншей, установке мин, фугасов... Николай обладал необыкновенной памятью на лица и помнил поименно всех нижних чинов "своего" батальона. По свидетельству сослуживцев, "до совершенства знавший свое дело" Николай фанатично требовал того же от других и строго взыскивал за любые промахи. Да так, что наказанных по его приказанию солдат часто уносили на носилках в лазарет. Николай конечно же не испытывал угрызений совести, ибо лишь неукоснительно исполнял параграфы воинского устава, предусматривавшие беспощадные наказания солдат палками, розгами, шпицрутенами за любые провинности.

В июле 1818 года его назначили командиром бригады I-й гвардейской дивизии (с сохранением должности генерал-инспектора). Ему шел 22-й год, и он искренне радовался этому назначению, ибо получил реальную возможность самому командовать войсками, самому назначать учения и смотры.

В этой должности Николаю Павловичу преподали первые реальные уроки подобающего офицеру поведения, положившие начало позднейшей легенде об "императоре-рыцаре".

Как-то во время очередных учений он сделал грубый и несправедливый выговор перед фронтом полка К. И. Бистрому - боевому генералу, командиру Егерского полка, имевшему множество наград и ранений. Взбешенный генерал явился к командиру Отдельного гвардейского корпуса И. В. Васильчикову и просил его передать великому князю Николаю Павловичу свое требование формального извинения. Только угроза довести до сведения государя о случившемся заставила Николая извиниться перед Бистромом, что он и сделал в присутствии офицеров полка. Но урок этот не пошел впрок. Спустя некоторое время за незначительные нарушения в строю он устроил оскорбительный разнос ротному командиру В. С. Норову, заключив его фразой: "Я вас в бараний рог согну!". Офицеры полка потребовали, чтобы Николай Павлович "отдал сатисфакцию Норову". Поскольку дуэль с членом царствующей фамилии по определению невозможна, то офицеры подали в отставку. Конфликт с трудом удалось погасить.

Но ничто не могло заглушить служебное рвение Николая Павловича. Следуя "твердо влитым" в его сознание правилам воинского устава, он всю свою энергию тратил на муштровку находившихся под его началом подразделений. "Я начал взыскивать, - вспоминал он позднее, - но взыскивал один, ибо что я по долгу совести порочил, дозволялось везде, даже моими начальниками. Положение было самое трудное; действовать иначе было противно моей совести и долгу; но сим я явно ставил и начальников и подчиненных против себя. Тем более, что меня не знали, и многие или не понимали, или не хотели понимать".

Надо признать, что строгость его как бригадного командира была отчасти оправдана тем, что в офицерском корпусе в ту пору "и без того уже расшатанный трехгодичным походом порядок совершенно разрушился... Подчиненность исчезла и сохранилась только во фронте; уважение к начальникам исчезло совершенно... не было ни правил, ни порядка, а все делалось совершенно произвольно". Дело доходило до того, что многие офицеры приезжали на учения во фраках, накинув на плечи шинель и надев форменную шляпу. Каково было мириться с этим до мозга костей службисту Николаю? Он и не мирился, что вызывало не всегда оправданное осуждение современников. Известный своим ядовитым пером мемуарист Ф. Ф. Вигель писал, что великий князь Николай "был несообщителен и холоден, весь преданный чувству долга своего; в исполнении его он был слишком строг к себе и к другим. В правильных чертах его белого, бледного лица видна была какая-то неподвижность, какая-то безотчетная суровость. Скажем правду: он совсем не был любим".

Относящиеся к этой же поре свидетельства других современников выдержаны в том же ключе: "Обыкновенное выражение его лица имеет в себе нечто строгое и даже неприветливое. Его улыбка есть улыбка снисходительности, а не результат веселого настроения или увлечения. Привычка господствовать над этими чувствами сроднилась с его существом до того, что вы не заметите в нем никакой принужденности, ничего неуместного, ничего заученного, а между тем все его слова, как и все его движения, размеренны, словно перед ним лежат музыкальные ноты. В великом князе есть что-то необычное: он говорит живо, просто, кстати; все, что он говорит, умно, ни одной пошлой шутки, ни одного забавного или непристойного слова. Ни в тоне его голоса, ни в составе его речи нет ничего, что обличало бы гордость или скрытность. Но вы чувствуете, что сердце его закрыто, что преграда недоступна и что безумно было бы надеяться проникнуть в глубь его мысли или обладать полным доверием".

На службе Николай Павлович пребывал в постоянном напряжении, он застегнут на все пуговицы мундира, и только дома, в семье, вспоминала императрица Александра Федоровна о тех днях, "он чувствовал себя вполне счастливым, впрочем, как и я". В записях В.А. Жуковского читаем, что "ничего не могло быть трогательнее видеть вел. кн. в домашнем быту. Лишь только переступал он к себе за порог, как угрюмость вдруг исчезала, уступая место не улыбкам, а громкому, радостному смеху, откровенным речам и самому ласковому обхождению с окружающими... Счастливый юноша...с доброю, верною и прекрасною подругой, с которой он жил душа в душу, имея занятия, согласные с его склонностями, без забот, без ответственности, без честолюбивых помыслов, с чистой совестью, чего не доставало ему на земле?"

ПУТЬ К ТРОНУ

Вдруг в одночасье все переменилось. Летом 1819 года Александр I неожиданно сообщает Николаю и его жене о намерениях отказаться от трона в пользу младшего брата. "Никогда ничего подобного не приходило в голову даже во сне, - подчеркивает Александра Федоровна. - Нас точно громом поразило; будущее показалось мрачным и недоступным для счастья". Сам Николай сравнивает ощущения свое и жены с ощущением спокойно гулявшего человека, когда у того "вдруг разверзается под ногами пропасть, в которую непреодолимая сила ввергает его, не давая отступить или воротиться. Вот совершенное изображение нашего ужасного положения". И он не лукавил, сознавая, сколь тяжел будет для него замаячивший на горизонте крест судьбы - царская корона.

Но это лишь слова, пока же Александр I не делает попыток приобщить брата к государственным делам, хотя уже (правда, втайне даже от ближайшего окружения двора) составлен манифест об отказе от трона Константина и передаче его Николаю. Последний же по-прежнему занят, как он сам писал, "ежедневным ожиданием в передних или секретарской комнате, где...собирались ежедневно...знатные лица, имевшие доступ к государю. В сем шумном собрании проводили мы час, иногда и более... Время сие было потерей времени, но и драгоценной практикой для познания людей и лиц, и я сим воспользовался".

Вот и вся школа подготовки Николая к управлению государством, к чему он, надо заметить, вовсе не стремился и к чему, как он сам признавался, "столь мало вели меня и склонность и желания мои; степень, на которую я никогда не готовился и, напротив, всегда со страхом взирал, глядя на тягость бремени, лежавшего на благодетеле моем" (императоре Александре I. - М. Р .). В феврале 1825 года Николай назначен командиром 1-й гвардейской дивизии, но это ничего по существу не изменило. Он мог стать членом Государственного совета, но не стал. Почему? Ответ на вопрос отчасти дает декабрист В. И. Штейнгейль в своих "Записках о восстании". Касаясь слухов об отречении Константина и назначении наследником Николая, он приводит слова профессора Московского университета А. Ф. Мерзлякова: "Когда разнесся этот слух по Москве, случилось у меня быть Жуковскому; я его спросил: "Скажи, пожалуй, ты близкий человек - чего нам ждать от этой перемены?" - "Суди сам, - отвечал Василий Андреевич, - я никогда не видел книги в [его] руках; единственное занятие - фрунт и солдаты".

Неожиданное известие о том, что Александр I при смерти, пришло из Таганрога в Петербург 25 ноября. (Александр совершал поездку по югу России, предполагал проехать весь Крым.) Николай пригласил к себе председателя Государственного совета и Комитета министров князя П. В. Лопухина, генерального прокурора князя А. Б. Куракина, командира Гвардейского корпуса А. Л. Воинова и военного генерал-губернатора Петербурга графа М. А. Милорадовича, наделенного в связи с отъездом императора из столицы особыми полномочиями, и объявил им свои права на престол, видимо, считая это чисто формальным актом. Но, как свидетельствует бывший адъютант цесаревича Константина Ф. П. Опочинин, граф Милорадович "ответил наотрез, что вел. кн. Николай не может и не должен никак надеяться наследовать брату своему Александру в случае его смерти; что законы империи не дозволяют государю располагать по завещанию; что притом завещание Александра известно только некоторым лицам и неизвестно в народе; что отречение Константина тоже неявное и осталось необнародованным; что Александр, если хотел, чтоб Николай наследовал после него престол, должен был обнародовать при жизни своей волю свою и согласие на нее Константина; что ни народ, ни войско не поймут отречения и припишут все измене, тем более, что ни государя самого, ни наследника по первородству нет в столице, но оба были в отсутствии; что, наконец, гвардия решительно откажется принести Николаю присягу в таких обстоятельствах, и неминуемым затем последствием будет возмущение... Великий князь доказывал свои права, но граф Милорадович их признавать не хотел и отказал в своем содействии. На том и разошлись".

Утром 27 ноября фельдъегерь привез известие о смерти Александра I, и Николай, поколебленный доводами Милорадовича и не обратив внимания на отсутствие обязательного в таких случаях Манифеста о восшествии на престол нового монарха, первым присягнул "законному императору Константину". За ним то же сделали и остальные. С этого дня начинается спровоцированный узким семейным кланом царствующей фамилии политический кризис - 17-дневное междуцарствие. Между Петербургом и Варшавой, где находился Константин, снуют курьеры - братья уговаривают друг друга занять остающийся праздным престол.

Возникла небывалая для России ситуация. Если ранее в ее истории шла жесточайшая борьба за трон, часто доходившая до смертоубийств, то теперь братья словно соревнуются в отказе от прав на высшую власть. Но в поведении Константина есть некая двусмысленность, нерешительность. Вместо того чтобы незамедлительно прибыть в столицу, как того требовала обстановка, он ограничивался письмами к матери и брату. Члены царствующего дома, пишет французский посол граф Лаферронэ, "играют короной России, перебрасывая ее, как мячик, один другому".

12 декабря из Таганрога был доставлен пакет на имя "императора Константина" от начальника Главного штаба И. И. Дибича. После недолгих колебаний великий князь Николай вскрыл его. "Пусть изобразят себе, что должно было произойти во мне, - вспоминал он впоследствии, - когда, бросив глаза на включенное (в пакет. - М. Р. ) письмо от генерала Дибича, увидел я, что дело шло о существующем и только что открытом пространном заговоре, которого отрасли распространялись чрез всю Империю от Петербурга на Москву и до Второй армии в Бессарабии. Тогда только почувствовал я в полной мере всю тягость своей участи и с ужасом вспомнил, в каком находился положении. Должно было действовать, не теряя ни минуты, с полною властию, с опытностию, с решимостию".

Николай не сгущал красок: со слов адъютанта командующего пехотой Гвардейского корпуса К. И. Бистрома, Я. И. Ростовцова, приятеля декабриста Е. П. Оболенского, в общих чертах он знал о готовившемся "возмущении при новой присяге". Надо было спешить действовать.

В ночь на 13 декабря Николай Павлович предстал перед Государственным советом. Первая произнесенная им фраза: "Я выполняю волю брата Константина Павловича" - должна была убедить членов Совета в вынужденности его действий. Затем Николай "зычным голосом" зачитал в окончательном виде отшлифованный М. М. Сперанским Манифест о своем восшествии на престол. "Все слушали в глубоком молчании", - отмечает Николай в своих записках. Это было естественной реакцией - царь-то далеко не всеми желаемый (С. П. Трубецкой выражал мнение многих, когда писал, что "молодые великие князья надоели"). Однако корни рабской покорности самодержавной власти столь прочны, что нежданная перемена членами Совета принята спокойно. По окончании чтения Манифеста они "глубоко поклонились" новому императору.

Рано утром Николай Павлович обратился к специально собранным гвардейским генералам и полковникам. Он зачитал им Манифест о своем восшествии на престол, завещание Александра I и документы об отречении цесаревича Константина. Ответом было единодушное признание его законным монархом. Затем командиры отправились в Главный штаб принести присягу, а оттуда - в свои части для проведения соответствующего ритуала.

В этот критический для него день Николай внешне был спокоен. Но его истинное душевное состояние раскрывают слова, сказанные им тогда А. Х. Бенкендорфу: "Сегодня вечером, может быть, нас обоих не будет более на свете, но, по крайней мере, мы умрем, исполнив наш долг". О том же он писал П. М. Волконскому: "Четырнадцатого я буду государь или мертв".

К восьми часам завершилась церемония присяги в Сенате и Синоде, пришли первые известия о присяге из гвардейских полков. Казалось, все сойдет благополучно. Однако находившимся в столице членам тайных обществ, как писал декабрист М. С. Лунин, "пришла мысль, что наступил час решительный" и надо "прибегнуть к силе оружия". Но эта благоприятная для выступления ситуация явилась для заговорщиков полной неожиданностью. Даже искушенный К. Ф. Рылеев "был поражен нечаянностью случая" и вынужден признать: "Это обстоятельство дает нам явное понятие о нашем бессилии. Я обманулся сам, мы не имеем установленного плана, никакие меры не приняты..."

В стане заговорщиков беспрерывно идут споры на грани истерики и все же в конце концов решено выступать: "Лучше быть взятыми на площади, - аргументировал Н. Бестужев, - нежели на постели". В определении опорной установки выступления заговорщики единодушны - "верность присяге Константину и нежелание присягать Николаю". Декабристы сознательно пошли на обман, убеждая солдат, что следует защитить права законного наследника престола цесаревича Константина от самовольных посягательств Николая.

И вот в сумрачный, ветреный день 14 декабря 1825 года на Сенатской площади собралось около трех тысяч солдат, "стоявших за Константина", с тремя десятками офицеров, их командиров. По разным причинам явились далеко не все полки, на которые рассчитывали вожди заговорщиков. У собравшихся не было ни артиллерии, ни кавалерии. Струсил и не явился на площадь прочимый в диктаторы С. П. Трубецкой. Томительное, почти пятичасовое стояние в одних мундирах на холоде, без определенной цели, какого-либо боевого задания угнетающе действовало на солдат, терпеливо ожидавших, как пишет В. И. Штейнгейль, "развязки от судьбы". Судьба явилась в виде картечи, мгновенно рассеявшей их ряды.

Команда стрелять боевыми зарядами была дана не сразу. Николай I, при общей растерянности решительно взявший в свои руки подавление бунта, все надеялся обойтись "без кровопролития", даже после того, вспоминает он, как "сделали по мне залп, пули просвистели мне через голову". Весь этот день Николай был на виду, впереди 1-го батальона Преображенского полка, и его мощная фигура на коне представляла отличную мишень. "Самое удивительное, - скажет он потом, - что меня не убили в тот день". И Николай твердо уверовал в то, что его судьбу направляет Божья рука.

Бесстрашное поведение Николая 14 декабря объясняют его личным мужеством, храбростью. Сам он считал по-другому. Одна из статс-дам императрицы Александры Федоровны позже свидетельствовала, что, когда некто из приближенных из желания польстить стал говорить Николаю I о его "геройском поступке" 14 декабря, о его необыкновенной храбрости, государь прервал собеседника, сказав: "Вы ошибаетесь; я был не так храбр, как вы думаете. Но чувство долга заставило меня побороть себя". Признание честное. И впоследствии он всегда говорил, что в тот день "исполнял лишь свой долг".

14 декабря 1825 года определило судьбу не только Николая Павловича, но во многом - страны. Если, по словам автора знаменитой книги "Россия в 1839 году" маркиза Астольфа де Кюстина, в этот день Николай "из молчаливого, меланхоличного, каким он был в дни юности, превратился в героя", то Россия надолго лишилась возможности проведения какой бы то ни было либеральной реформы, в чем она так нуждалась. Это было очевидно уже для наиболее проницательных современников. 14 декабря дало дальнейшему ходу исторического процесса "совсем иное направление", заметит граф Д. Н. Толстой. Его уточняет другой современник: "14 декабря 1825 года... следует приписать то нерасположение ко всякому либеральному движению, которое постоянно замечалось в распоряжениях императора Николая".

Между тем восстания и вовсе могло не быть всего лишь при двух условиях. О первом ясно говорит в своих "Записках" декабрист А. Е. Розен. Отметив, что после получения известия о кончине Александра I "все сословия и возрасты были поражены непритворною печалью" и что именно с "таким настроением духа" войска присягнули Константину, Розен добавляет: "...чувство скорби взяло верх над всеми другими чувствами - и начальники, и войска так же грустно и спокойно присягнули бы Николаю, если бы воля Александра I была им сообщена законным порядком". О втором условии говорили многие, но наиболее четко его изложил 20 декабря 1825 года сам Николай I в беседе с французским послом: "Я находил, нахожу и теперь, что если бы брат Константин внял моим настойчивым молениям и прибыл в Петербург, то мы избежали бы ужасающей сцены... и опасности, которой она повергла нас в продолжение нескольких часов". Как видим, случайное стечение обстоятельств во многом определило дальнейший ход событий.

Начались аресты, допросы замешанных в возмущении лиц и членов тайных обществ. И здесь 29-летний император вел себя до такой степени хитро, расчетливо и артистично, что подследственные, поверив в его чистосердечие, делали даже по самым снисходительным меркам немыслимые по откровенности признания. "Без отдыха, без сна он допрашивал... арестованных, - пишет известный историк П. Е. Щеголев, - вынуждал признания... подбирая маски, каждый раз новые для нового лица. Для одних он был грозным монархом, которого оскорбил его же верноподданный, для других - таким же гражданином отечества, как и арестованный, стоявший перед ним; для третьих - старым солдатом, страдающим за честь мундира; для четвертых - монархом, готовым произнести конституционные заветы; для пятых - русским, плачущим над бедствиями отчизны и страстно жаждущим исправления всех зол". Прикидываясь почти их единомышленником, он "сумел вселить в них уверенность, что он-то и есть тот правитель, который воплотит их мечтания и облагодетельствует Россию". Именно тонкое лицедейство царя-следователя объясняет сплошную череду признаний, раскаяний, взаимных оговоров подследственных.

Объяснения П. Е. Щеголева дополняет декабрист А. С. Гангеблов: "Нельзя не изумиться неутомимости и терпению Николая Павловича. Он не пренебрегал ничем: не разбирая чинов, снисходил до личного, можно сказать, беседования с арестованными, старался уловить истину в самом выражении глаз, в самой интонации слов ответчика. Успешности этих попыток много, конечно, помогала и самая наружность государя, его величавая осанка, античные черты лица, особливо взгляд: когда Николай Павлович находился в спокойном, милостивом расположении духа, его глаза выражали обаятельную доброту и ласковость; но когда он был в гневе, те же глаза метали молнии".

Николай I, отмечает де Кюстин, "по-видимому, умеет подчинять себе души людей... от него исходит какое-то таинственное влияние". Как показывают и многие другие факты, Николай I "всегда умел провести наблюдателей, которые простодушно верили в его искренность, благородство, смелость, а ведь только играл. И Пушкин, великий Пушкин, был побежден его игрой. Он думал в простоте души, что царь почтил в нем вдохновение, что дух державный не жесток... А для Николая Павловича Пушкин был просто шалопаем, требующим надзора". Проявление же милости монарха к поэту было продиктовано исключительно желанием извлечь из этого возможно большую выгоду.

(Продолжение следует.)

Поэт В. А. Жуковский с 1814 года был приближен ко двору вдовствующей императрицей Марией Федоровной.

Третий сын императора Павла I и императрицы Марии Федоровны, родной брат императора Александра I, отец императора Александра II, последний внук Великой Екатерины II, родившийся при ее жизни — Николай I — хладнокровный, торжественный, справедливый и порой сентиментальный.

Один из первых императоров России, кто провозгласил служение русскому народу как «первому после Бога». Один из первых императоров, кто отвергал роскошь и царскую блажь, торжества, балы и разного рода развлечения. Считал, что трон и служение России — это работа, а не удовольствия и развлечения.

Жизнь его была скучна, однообразна и проста, как и все, что с ним было связано. Итак, факты о Николае I — Великом императоре России.

Памятник

Этот памятник на Исаакиевской площади столь хорош, что пережил все бедствия минувшей эпохи. Император в мундире офицера гвардии восседает на лошади, о которой можно сказать, что она будто танцует, поднявшись на задние ноги и не имея другой опоры. Непонятно, что заставляет её парить в воздухе. Заметим, что всадника эта незыблемая неустойчивость совершенно не беспокоит – он хладнокровен и торжественен.

Это сделало смешным проект большевиков заменить венценосца «героем революции» Будённым. Вообще, памятник доставил им немало хлопот. С одной стороны, ненависть к Николаю Первому заставляла то и дело поднимать вопрос о свержении его конной статуи в центре Петрограда–Ленинграда. С другой – гениальное творение Петра Клодта нельзя было тронуть, не прослыв вандалами.

Я склонен весьма критично относиться к правлению государя Николая I, которое трудно назвать счастливым. Оно началось с мятежа декабристов и закончилось поражением России в Крымской войне. Целые библиотеки написаны о засилии бюрократии, шпицрутенах, казнокрадстве в период этого царствования. Многое из этого – правда. Полунемецкая-полурусская система, созданная Петром Великим, при Николае уже порядком износилась, но Николай был воспитан ею. В душе не признавая её, царь вынужден был всю жизнь бороться с самим собой и, казалось, потерпел поражение.

Так ли это?

Именно при его правлении родилась великая русская литература, что едва ли было делом случая. Не без влияния государя Александр Сергеевич Пушкин стал великим поэтом.

Однажды Император после встречи с Пушкиным в Чудовом монастыре сказал одному из своих приближённых:

Знаешь, что нынче я говорил с умнейшим человеком России?

С кем же? - поинтересовался тот.

С Пушкиным, - ответил Государь

Образованное общество России, прежде едва владевшее родным языком, обрело наконец ярко выраженный национальный характер и обратилось лицом к Богу. «Я Николая Первого ставлю выше Петра Первого, – говорил митрополит Киевский Платон (Городецкий). – Для него неизмеримо дороже были православная вера и священные заветы нашей истории, чем для Петра… Император Николай Павлович всем сердцем был предан всему чистокровному русскому и в особенности тому, что стоит во главе и основании русского народа и царства, – православной вере».

«Там, где однажды поднялся российский флаг, он уже опуститься не может»

В Николае мы видим начало того сдержанного величия, которое будет свойственно трём последующим царствованиям. Канцлер Нессельроде однажды донёс царю на капитана 1-го ранга Невельского. Тот самовольно основал форпост на Дальнем Востоке, подняв над ним российский флаг. Место было спорным, что вызвало гнев Англии. Сановник предлагал извиниться перед англичанами, а капитана разжаловать в матросы. «Там, где однажды поднялся российский флаг, он уже опуститься не может», – ответил император… и произвёл Невельского в адмиралы.

При Николае Павловиче Россия вдруг выросла в державу, для борьбы с которой сплотились все прежние противники и союзники. Цепь ошибок, допущенных государем, лишила нас победы в этой схватке. На то была Божья воля, но не сокрушающая, а научающая. Ко всеобщему изумлению, Россия не съёжилась от страха, а стала ещё сильнее. Так же, как и на исходе 1941-го, после страшных поражений, она перешла ту черту, когда её можно было победить извне.

«Благодари Бога, что ты русский»

В 1826 году русский современник описывал наружность государя: «Высокого роста, сухощав, грудь имел широкую… взгляд быстрый, голос звонкий, подходящий к тенору, но говорил несколько скороговоркой… В движениях видна была какая-то неподдельная строгость».

«Неподдельная строгость»… Когда он командовал войсками, то никогда не кричал. В этом не было никакой необходимости – голос царя было слышно за версту; рослые гренадёры смотрелись рядом с ним просто детьми. Николай вёл аскетический образ жизни, но если говорить о роскоши двора, великолепных приёмах – они ошеломляли всех, особенно иностранцев. Это делалось для того, чтобы подчеркнуть статус России, о котором государь заботился непрестанно. Генерал Пётр Дараган вспоминал, как в присутствии Николая Павловича заговорил по-французски, грассируя. Николай, вдруг сделав преувеличенно серьёзную мину, начал повторять за ним каждое слово, чем довёл до приступа смеха свою жену. Дараган, пунцовый от стыда, выскочил в приёмную, где Николай догнал его и, поцеловав, объяснил: «Зачем ты картавишь? За француза никто тебя не примет; благодари Бога, что ты русский, а обезьянничать никуда не годится».

Русское царство выше любого другого – и государь признавал это не из эгоистической потребности возвыситься самому.

Царь вообще о себе думал очень мало, вопреки мнению своего ненавистника – маркиза де Кюстина, полагавшего, что Николай лицемерен. Единственно, стеснялся ранней лысины. Чтобы скрыть этот недостаток, государь носил парик, с которым расстался однажды под общий хохот. Это случилось после рождения первой внучки, в 1842 году. Получив радостное известие, Николай Павлович перед строем кадетов сорвал злополучный парик с головы и, поддав его ногой, задорно крикнул:

– Теперь я дедушка, ну его!

«В кабаках царских портретов не вешать»

Перескажем историю, которая показывает, как мало государь ценил себя лично. Один из старослужащих Седьмой пехотной дивизии, стоявшей в Польше, – Агафон Сулейкин – свои именины отмечал в «Царской корчме», где висел портрет императора Николая Павловича. Выпили, стали буянить. Виновник торжества, услышав, что не подобает безобразничать под портретом монарха, гаркнул: «Да что мне портрет! Я сам портрет!» – и плюнул в изображение императора.

Весть об этом каким-то образом дошла до царя. На полученном донесении Николай Павлович черкнул: «Объявить перед фронтом рядовому Агафону Сулейкину, что я сам на него плюю. А так как этот несчастный в пьяном виде не ведал, что творит, то дело прекратить, а в кабаках царских портретов не вешать». Для выполнения резолюции был выстроен полк, где служил солдат. После барабанной дроби зачитали государево послание Агафону Сулейкину. Все полагали, что следом его запорют до смерти, между тем ему велено было встать обратно в строй… В ближайшее воскресенье Сулейкин поставил внушительного размера свечу Николаю Чудотворцу и дал обет никогда более не употреблять спиртного. Это обещание он выполнил.

Прозвище царя — Николай Палкин

«За что же тогда прозвали царя Николаем Палкиным?!» – воскликнет читатель. Это оскорбительное прозвище было изобретением Льва Толстого. Довольно сказать, что Толстой зачислил в пособники палачей добрейшего доктора Гааза. Понятно, что у государя не было никакой возможности заслужить почтение классика.

Между тем время, в которое жил император Николай, было довольно грубым. Самого царя в детстве и отрочестве пороли нещадно, как и большинство офицеров, а уже они, получив такое воспитание, не церемонились с рядовыми. Поэтому глупо давать оценку нравам той эпохи с позиций нынешнего времени. Единственный критерий, достойный внимания, – смотреть, ухудшилось положение солдат или нет. Скажем, при императоре Павле офицеров стали наказывать чаще, чем солдат. При Александре Павловиче введён был запрет на телесные наказания для солдата, получившего награду. Николай I втрое уменьшил количество ударов шпицрутенами. Строжайше запрещено было производить экзекуции без врача, который имел право прекратить порку.

О том, как он относился к русскому солдату, свидетельствует такая история.

Как известно, государь ходил по улицам Петербурга без охраны. Прогуливаясь как-то в одиночестве, он увидел похороны отставного солдата. За гробом шла лишь бедно одетая женщина, вероятно жена покойного. Царь присоединился к ней, и какое-то время они шли вместе. Однако, увидев государя, начали подходить другие люди – и вскоре сотни человек молча шагали рядом со своим императором, провожая рядового в последний путь.

Внимание к «маленькому человеку» было характерной чертой императора. Однажды зимой он заметил чиновника, который шёл в одном сюртуке. Узнав, что у бедняги была одна, притом плохонькая, шинель, находившаяся в починке, государь велел отправить ему новую. Впоследствии, удостоверившись, что этот человек безукоризненно честен, Николай распорядился увеличить ему жалованье. История ещё более фантастичная, чем у Гоголя.

Холера

В число замечательных деяний государя вошли два эпизода времён борьбы с холерой. В Москве разгар эпидемии пришёлся на 1830 год. Применялись подчас беспощадные меры для победы над болезнью, но ничто не помогало. Все, кто имел возможность, бежали из города. Царь же отправился в Москву поддержать измученных жителей, несмотря на то что врачи, в том числе Фёдор Петрович Гааз, были против.

«На площадях сбегались толпы, кричали «ура!», – писал Л. Копелев, – некоторые становились на колени, женщины плакали… «Ангел наш… Спаси тебя Боже!»». Среди других, это потрясло и Николая Васильевича Гоголя, заметившего, что готовность, рискуя жизнью, быть со своим народом – «черта, которую едва ли показал кто-нибудь из венценосцев».

В июле следующего года холера достигла чрезвычайной силы уже в Петербурге, где умирало до пяти сотен человек в день. Начали распространяться слухи, что во всём виноваты доктора, заражавшие хлеб и воду. Произошли беспорядки, несколько врачей были убиты. В один из дней громадная толпа собралась на Сенной площади. Узнав об этом, государь в сопровождении нескольких человек устремился туда. Войдя в середину толпы, он, благодаря своему росту видимый отовсюду, призвал людей к совести и закончил речь громовым рыком:

– На колени! Просите у Всемогущего прощения!

Тысячи горожан, как один, опустились на колени. Едва ли не четверть часа назад эти люди задыхались от ярости, но вдруг всё стихло, зазвучали слова молитвы. На обратном пути царь снял верхнюю одежду и сжёг её в поле, чтобы не заразить семью и свиту.

Злоупотребления

По утрам царь долго молился, стоя на коленях, и никогда не пропускал воскресных богослужений. Спал он на узкой походной кровати, на которую был положен тонкий тюфяк, а накрывался старой офицерской шинелью. Уровень его личного потребления был немногим выше того, что имел гоголевский Акакий Акакиевич.

Сразу после коронации расходы на питание царской семьи были сокращены с 1500 рублей в день до 25-ти. Котлеты с картофельным пюре, щи, каша, как правило гречневая, – вот его традиционный рацион. Больше трёх блюд подавать не разрешалось. Однажды метрдотель не удержался, поставил перед царём нежнейшее блюдо из форели. «Что это такое – четвёртое блюдо? Кушайте его сами», – нахмурился государь. Ужинал он редко – ограничивался чаем.

Но казнокрадство при Николае I нисколько не уменьшилось; многим даже казалось, что возросло. Это тем более поразительно, что государь вёл с этим бедствием тридцатилетнюю жестокую войну. Нужно отметить энергию губернских прокуроров: суды над казнокрадами и взяточниками стали обычным явлением. Так, в 1853 году под судом находилось 2540 чиновников. Иначе и быть не могло. Борьба с грядущей революцией заставляла ужесточать правила внутренней жизни империи. Однако чем ретивее боролись с коррупцией, тем сильнее она распространялась.

Позднее известный монархист Иван Солоневич этот феномен пытался объяснить в отношении сталинской эпохи: «Чем больше было воровства, тем сильнее должен быть контрольный аппарат. Но чем крупнее контрольный аппарат, тем больше воровства: контролёры тоже любят селёдку».

Об этих «любителях селёдки» хорошо написал маркиз де Кюстин. Он был врагом России и мало в ней понял, но один диагноз поставил всё-таки верно: «Россией управляет класс чиновников… и управляет часто наперекор воле монарха… Из недр своих канцелярий эти невидимые деспоты, эти пигмеи-тираны безнаказанно угнетают страну. И, как это ни парадоксально, самодержец всероссийский часто замечает, что власть его имеет предел. Этот предел положен ему бюрократией – силой страшной, потому что злоупотребление ею именуется любовью к порядку».

Лишь воодушевление народа способно спасти Отечество в трудные моменты, но воодушевление трезвое и ответственное. В противном случае оно вырождается в волнения и мятежи, ставит страну на край гибели. Восстание декабристов отравило царствование Николая Павловича – человека, по натуре своей чуждого всякой жёсткости. Его считают каким-то маниакальным приверженцем порядка. Но порядок был для царя средством, а не целью. При этом отсутствие у него управленческих талантов имело тяжёлые последствия. Фрейлина Анна Фёдоровна Тютчева свидетельствовала, что император «проводил за работой 18 часов в сутки, трудился до поздней ночи, вставал на заре… ничем не жертвовал ради удовольствия и всем – ради долга и принимал на себя больше труда и забот, чем последний подёнщик из его подданных. Он искренне верил, что в состоянии всё видеть своими глазами, всё регламентировать по своему разумению, всё преобразовывать своею волею».

В результате «он лишь нагромоздил вокруг своей бесконтрольной власти груду колоссальных злоупотреблений, тем более пагубных, что извне они прикрывались официальной законностью, и ни общественное мнение, ни частная инициатива не имели ни права на них указывать, ни возможности с ними бороться».

Император Николай I И Императрица Александра Федоровна, Илья Репин

Чиновники замечательно научились имитировать деятельность, обманывали государя на каждом шагу. Как человек умный, он понимал, что происходит неладное, но изменить ничего не мог, лишь горько смеялся над тщетностью многих своих усилий.

Однажды в дороге экипаж императора перевернулся. Николай Павлович, сломав ключицу и левую руку, семнадцать вёрст прошёл пешком до Чембара, одного из городков Пензенской губернии. Едва оправившись, он отправился поглядеть на местных чиновников. Они оделись в новую форму и выстроились по старшинству чинов в шеренгу, при шпагах, а треугольные шляпы держали в вытянутых по швам руках. Николай не без удивления осмотрел их и сказал губернатору:

– Я их всех не только видел, а даже отлично знаю!

Тот изумился:

– Позвольте, ваше величество, но где же вы их могли видеть?

– В очень смешной комедии под названием «Ревизор».

Справедливости ради скажем, что в Соединённых Штатах той эпохи казнокрадство и взяточничество носило ничуть не меньший размах. Но если в России это зло удалось более или менее окоротить в конце XIX века, то в Америке оно процветало ещё несколько десятилетий. Разница была в том, что американские чиновники не имели такого влияния на жизнь страны.

«Первый после Бога»

По этой безотрадной картине можно вообразить, что в хозяйственной жизни страны царил при Николае Павловиче полный застой. Но нет – именно в его царствование произошла промышленная революция, число предприятий и рабочих удвоилось, а эффективность их труда возросла втрое.

Крепостной труд в промышленности был запрещён. Объём машиностроительной продукции с 1830-го по 1860-е годы вырос в 33 раза. Проложена была первая тысяча вёрст железной дороги, впервые в истории России началось строительство шоссе с твёрдым покрытием.

При его правлении Граф Сергей Уваров произвёл переворот в борьбе с безграмотностью.

Число крестьянских школ увеличилось с 60-ти более чем в 40 раз, 111 тысяч детей стали учиться. Всем государственным крестьянам выделили собственные наделы земли и участки леса, учреждены были вспомогательные кассы и хлебные магазины, которые оказывали помощь денежными ссудами и зерном в случае неурожая. Безземельных батраков к середине 1850-х годов практически не осталось – все получили землю от государства.

Существенно улучшилось положение крепостных, которые числились за помещиками. Торговля крестьянами была прекращена, они получили свободу передвижения, право владеть землёй, вести предпринимательскую деятельность. «Третье отделение» получило жёсткий приказ следить за тем, чтобы помещики не нарушали права крестьян. В результате на сотни помещичьих имений был наложен арест.

«Собаке – собачья смерть».

Вот случай, вполне характеризирующий перемены. Однажды крепостной мальчик, сын псаря, играя c собакой помещика, повредил ей лапу. Барин сгоряча застрелил ребёнка. На выстрел прибежал его отец, сгрёб убийцу, и, связав ему руки, усадил в кресло. Перед собравшейся дворней он перечислил все злодеяния господина и задал вопрос: что делать с извергом? Затем привёл приговор мира в исполнение, после чего сдался властям… Узнав о случившемся, государь освободил несчастного, начертав собственной рукой: «Собаке – собачья смерть».

Где ещё было возможно подобное? Именно в царствование императора Николая родилась триада, которую можно назвать единственно возможной русской идеей: «Православие, Самодержавие, Народность». Рождена она была замечательным учёным, министром народного просвещения Сергеем Уваровым.

Всякого рода «мелкие бесы» до сих пор смеются над его убеждениями, между тем Россия стала первой страной в мире, поставившей народность в число важнейших основ бытия. Для ложной элиты народ не более чем быдло, для буржуа – это покупатели, для политиков – электорат. Лишь для русских царей народ, независимо от чинов и состояния, стоял по значению следом за Господом Богом.

Трон – это работа, а не удовольствия

Николай I вёл аскетический и здоровый образ жизни. Он был набожен и никогда не пропускал воскресных богослужений. Не курил и не любил курящих, не употреблял крепких напитков, много ходил пешком, занимался строевыми упражнениями с оружием. Вставал в 7 утра и работал по 16 часов в день. Дисциплина в армии при нем тоже была налажена. Не любил пышных царских нарядов, предпочитал одеваться в простую офицерскую шинель, спал на жёсткой кровати.

Не чурался связей на стороне

В этом отношении он не смог проявить к себе строгость, и был, как и большинство правителей, настоящим бабником. В 1817 он женился на принцессе Прусской Шарлотте, дочери Фридриха Вильгельма III, получившей после перехода в православие имя Александра Фёдоровна. У них было 7 детей, среди них и будущий император Александр II. При этом он имел множество увлечений, и по некоторым данным 7 внебрачных детей. 17 лет состоял в связи с Варварой Нелидовой.

Заложил первые дороги и помог потомкам во второй мировой войне

Именно при нем впервые в истории России началось интенсивное строительство шоссейных дорог с твердым покрытием: построили трассуМосква — Петербург, Москва — Иркутск, Москва — Варшава. Он начал строительство железных дорог. При этом проявил удивительную дальновидность. Опасаясь, что неприятель сможет приехать в Россию на паровозе, он потребовал расширить российскую колею (1524 мм против 1435 в Европе), что помогло нам через сотню лет. В 1941 году во время Великой Отечественной войны это существенно затруднило снабжение немецких оккупационных войск и их манёвренность из-за нехватки локомотивов для широкой колеи.

«Бог наказывает гордых»

После сорока лет здоровье начало всё больше изменять императору. У него болели и пухли ноги, а весной 1847 года начались сильные головокружения. При этом казалось, что болезни государя каким-то необъяснимым образом передаются всей стране. Две катастрофы омрачили последние годы царствования Николая Павловича. Первая из них – поражение в Крымской войне – не заставила себя долго ждать.

Что стало источником бедствий? Дело в том, что государь, вслед за своим старшим братом Александром Павловичем, воспринимал Россию как часть европейского сообщества государств, причём самую сильную в военном отношении и самую зрелую идейно. Идея заключалась в том, что лишь нерушимый союз монархий в состоянии противостоять революции в Европе. Император готов был в любой момент вмешаться в европейские дела.

Разумеется, это вызывало всеобщее раздражение, и на Россию начинали смотреть как на лекарство более опасное, чем сама болезнь.

Нельзя сказать, что Николай Павлович преувеличивал опасность революционных настроений в Европе. Та была подобна котлу, где непрерывно усиливалось давление пара. Но вместо того чтобы учиться регулировать его, Россия энергично затыкала все дыры. Это не могло продолжаться бесконечно.

21 февраля 1848 года, на Масленицу, в Петербурге была получена депеша о том, что во Франции началась революция. Прочитав её, потрясённый государь появился на балу в Аничковом дворце. В разгар веселья он вошёл в зал быстрым шагом, с бумагами в руках, «произнося непонятные для слушателей восклицания о перевороте во Франции и о бегстве короля». Больше всего царь опасался, что примеру французов последуют в Германии.

Родилась идея отправить на Рейн 300-тысячную армию для искоренения революционной заразы. Не без труда царя удалось отговорить от этого. 14 марта последовал Манифест, где высказывалось опасение «разливающимися повсеместно с наглостью мятежом и безначалием» и «дерзостью, угрожающей в безумии своём России». Выражалась готовность защищать честь русского имени и неприкосновенность пределов России.

Это был важнейший документ той эпохи. Россия бросала вызов мировой революции, богоборчеству и нигилизму. Лучшие люди страны встретили Манифест восторженно, а в народе заговорили о предстоящей борьбе с антихристом.

Вот как откликнулся на это событие Ф. И. Тютчев:

«Уже с давних пор в Европе только две действительные силы, две истинные державы: Революция и Россия. Они теперь сошлись лицом к лицу, а завтра, может, схватятся. Между тою и другою не может быть ни договоров, ни сделок. Что для одной жизнь – для другой смерть. От исхода борьбы, завязавшейся между ними, величайшей борьбы, когда-либо виденной миром, зависит на многие века вся политическая и религиозная будущность человечества».

Русские пришли на помощь

Тем большей трагедией, омрачившей позицию Российской империи, стали ложные шаги, последовавшие за Манифестом. Речь идёт о венгерских событиях. Венгры десятилетиями мечтали избавиться от владычества Австрии, много претерпев от неё. В 1848 году они восстали – за оружие взялось 190 тысяч человек. К весне 1849-го венгры научились бить австрийцев, распад империи Габсбургов стал неизбежен. Но в этот момент на помощь Австрии пришли русские войска.

Вторжение Русской армии стало для венгров не только военным ударом, но ещё и моральным. Ведь они мечтали, что именно русские их освободят, и у них были все основания надеяться на это. Венгры лучше других знали, как относится Австрия к своему великому восточному соседу. Их военачальник Дьёрдь Клапка воскликнул однажды в беседе с русским парламентёром: «Император Николай нас погубил, а зачем? Неужели вы верите в благодарность Австрии? Вы спасли её от совершенной гибели, они же вам заплатят за это; поверьте, мы их знаем и не в силах верить ни одному их слову…»

Это были горькие слова человека, прекрасно понимавшего, что он говорит.

Русская армия много раз спасала Австрию, но страна, именовавшая себя Священной Римской империей германской нации, имела колоссальные амбиции, подогреваемые папским Римом.

Помощь православных оскорбляла её тем больше, что Австрия не могла без неё обойтись. И, разумеется, при первом удобном случае Австрия переметнулась на сторону наших врагов. Это произошло в 1854 году, после нападения Англии и Франции на Россию. Вместо помощи спасительнице, австрийцы начали угрожать ей войной. В результате многие русские части пришлось оставить для заслона на Дунае. Это были войска, которых так не хватало в Крыму…

Подавление Венгерского восстания стало одной из самых печальных страниц нашей истории. В Европе окончательно утвердилось мнение о России как о стране-полицейском. Российский генерал-фельдмаршал Остен-Сакен в отчаянии произнёс горькие слова: «Государь сильно возгордился. «То, что сделал я с Венгрией, ожидает всю Европу», – сказал он мне. Я уверен, что эта кампания его погубит… Увидите, что это даром не пройдёт. Бог наказывает гордых».

Но, кажется, дело было вовсе не в гордости. Митрополит Киевский Платон, скорбя о русском вмешательстве в венгерские события («ведь без этого не было бы Крымской войны»), добавлял, что лишь честность государя стала тому виной. Он не умел нарушать данных обещаний, пусть даже и такому адресату, как Австрия, чья неблагодарность была общеизвестна.

В любом случае мы победили в Венгрии самих себя.

Кончина императора

Несчастьем для императора Николая стало то, что он застал время крушения своих надежд. Это и стало причиной его смерти, которую трудно назвать естественной. Скорее, это была гибель. Он пал вместе со своими матросами и солдатами, Корниловым и Нахимовым, потому что сердце царя в последний год жизни было в Севастополе, а не в Петербурге.

Формальных поводов для войны имелось немало. Англия опасалась, что Россия может выйти на просторы Средиземноморья, Франция надеялась с помощью войны вернуться в ряд великих держав. В итоге английская, французская и турецкая армии высадились в Крыму в качестве «передовых отрядов цивилизации».

Среди причин, которые привели нас к поражению, была страшная коррупция: даже командиры полков порой не стеснялись обкрадывать солдат, – что говорить об остальных… Крайне неудачным было назначение командующим князя Меньшикова. Когда святитель Иннокентий Херсонский с образом Касперовской Божией Матери прибыл в расположение нашей армии, отступающей к Севастополю, он произнёс, обращаясь к Меньшикову: «Се Царица Небесная грядёт освободить и защитить Севастополь». «Вы напрасно беспокоили Царицу Небесную, мы и без Неё обойдёмся», – ответил незадачливый полководец.

Как мог он добиться победы, не имея ни малейшей духовной связи с войском? Между тем это был человек, облечённый доверием государя. Для полноты картины скажем, что свт. Иннокентий находился под особым подозрением. Чиновники называли его демократом за то, что он, подобно государю, защищал необходимость освобождения крестьян. Как-то спросили: «Говорят, Преосвященный, вы проповедуете коммунизм?» Владыка спокойно ответил на это: «Я никогда не проповедовал «берите», но всегда проповедовал «давайте»».

Английский флот появился близ Кронштадта. Император подолгу смотрел на него в трубу из окна своего дворца в Александрии. Изменения в его облике начали проявляться осенью 1854-го. Он лишился сна и похудел. Ночью ходил по залам, ожидая известий из Крыма. Новости были плохие: в иные дни гибло по несколько тысяч наших солдат…

Узнав об очередном поражении, государь запирался в своём кабинете и плакал как ребёнок. Во время утренней молитвы иногда засыпал на коленях перед образами.

В какой-то момент император подхватил грипп. Болезнь была не слишком опасной, но он будто не желал выздоравливать. В тридцатиградусный мороз, несмотря на кашель, в лёгком плаще ходил на смотры полков. «По вечерам, – пишет один из биографов Николая Павловича, – многие видели его двухметровую фигуру, одиноко бродившую по Невскому проспекту. Всем окружающим стало ясно: царь, не в силах стерпеть позора, решил подобным образом извести себя…

Результат не заставил себя ждать: где-то через месяц после начала болезни Николай уже полным ходом распоряжался своими похоронами, писал завещание, слушал отходную, до последней минуты держась за руку своего сына».

«Сашка, в дурном порядке сдаю тебе команду!» – сказал Николай Павлович сыну на смертном одре и, обращаясь ко всем сыновьям, произнёс: «Служите России. Мне хотелось принять на себя всё трудное, оставив царство мирное, устроенное, счастливое. Провидение судило иначе. Теперь иду молиться за Россию и за вас…»

Умер он, по словам А. Ф. Тютчевой, в маленьком кабинете на первом этаже Зимнего дворца, «лёжа поперёк комнаты на очень простой железной кровати… Голова покоилась на зелёной кожаной подушке, а вместо одеяла на нём лежала солдатская шинель. Казалось, что смерть настигла его среди лишений военного лагеря, а не в роскоши дворца». Как писал прапорщик Измайловского полка Ефим Сухонин, печальное известие застигло гвардейцев в походе: «Панихида была торжественная. Офицеры и солдаты молились на коленях и громко плакали».

Эпилог

Всадник на Исаакиевской площади опирается на мощный постамент с четырьмя женскими фигурами, олицетворяющими Силу, Мудрость, Правосудие и Веру. Освобождение крестьян, потрясающая судебная реформа, все благие дела Александра Освободителя были воплощением замыслов его отца. Связанный по рукам и ногам прошлым и настоящим, отсутствием соратников, Николай Павлович делал, что должно, в надежде: что-нибудь будет.

Он был плотью от плоти страны, где, кроме дураков и скверных дорог, есть неисчислимое множество других несчастий. Поэтому неправильно оценивать его, сравнивая с каким-то мысленным идеалом. Идущий впереди, особенно если он воин, а не духовник, – почти всегда самый измученный человек из всех, своя и чужая кровь сохнет на его мундире. Вопрос, движет ли им любовь к Отечеству или честолюбие, ведёт ли он народ во имя Божие – или во имя своё? Однажды – это было в 1845-м – царь вдруг произнёс, обращаясь к знакомой: «Вот скоро двадцать лет, как я сижу на этом прекрасном местечке. Часто выдаются такие дни, что я, смотря на небо, говорю: зачем я не там? Я так устал…»

Нет, во имя своё Николай Павлович, кажется, не пошевелил и пальцем – его служение вот уже полтора столетия внушает нам уважение. Даже надпись на памятнике под государственным гербом так и не сбили: «Николаю I – Императору Всероссийскому». Очень простая надпись – как и всё, что с ним связано.

Другие забавные факты о Николае I

Один из офицеров рижского гарнизона по фамилии Засс, выдавая замуж свою дочь, захотел, чтобы она с супругом носила двойную фамилию, в которой Засс стояла бы на первом месте. Вроде бы ничего странного в этом желании не было… Однако господин полковник был немцем и русский язык знал плохо… Ведь фамилия жениха была Ранцев. Царь Николай Первый узнал об этом случае и решил, что его офицеры не должны быть объектом насмешек. Высочайшим указом царь повелел молодоженам носить фамилию Ранцев-Засс.

Николай I предоставлял своим офицерам выбор между гауптвахтой и прослушиванием опер Глинки в качестве наказания.

Встретив пьяного офицера, Николай отчитал его за появление на людях в недостойном виде, а выговор свой закончил вопросом: «Ну а как бы ты поступил, встретив подчиненного в таком состоянии?» На это последовал ответ: «Я бы с этой свиньей и разговаривать не стал!» Николай расхохотался и резюмировал: «Бери извозчика, отправляйся домой и проспись!»

В Париже решили поставить пьесу из жизни Екатерины II, где русская императрица была представлена в несколько легкомысленном свете. Узнав об этом, Николай I через нашего посла выразил свое неудовольствие французскому правительству. На что последовал ответ в том духе, что, дескать, во Франции свобода слова и отменять спектакль никто не собирается. На это Николай I просил передать, что в таком случае на премьеру он пришлет 300 тысяч зрителей в серых шинелях. Едва царский ответ дошел до столицы Франции, как там без лишних проволочек отменили скандальный спектакль.

Безусловно, красивейшим памятником является арка Главного штаба, увенчанная скульптурой Славы на колеснице Победы. Эта колесница – символ победы России в Отечественной войне 1812 года. Изначально Арка задумывалась Александром I в строгом, выдержанном стиле, без венчающей ее колесницы. Однако, сменивший его Николай I, решил воздать славу отваге и доблести русской армии. По завершению строительства Арки Николай I, усомнился в ее надежности. Чтобы подтвердить качество своей работы, зодчий Росси после разбора строительных лесов вместе со всеми рабочими поднялся на арку. Как оказалось, сооружение выдержало их тяжесть. Эта легенда записана биографом Росси Паниным со слов внучки архитектора.